Территории проживания бурят вошли в состав России во второй половине XVII века. Первоначально взаимоотношения коренного населения с пришлым были неоднозначными; известны факты притеснения бурят, что, в частности, вызвало поездку делегации хоринских бурят в 1702–1703 годах к Петру I. Результатом этой поездки стала «Высочайше пожалованная царская грамота»: «А они де иноземцы (буряты. – Т.С. ) в Нерчинском уезде в Итанцинском зимовии многие годы служат с Нерчинскими старыми казаками за едино радетельно без пороку и против неприятельских воинских людей бьются, не щадя голов своих, также и ясак в нашу Великого Государя казну платят по вся годы без недобору с прибылью…» 2В то же время из текста Указа следует, что столкновения бурят с русскими отрядами и поселенцами, захватывавшими их земли, не были редкостью. Эта сторона вхождения бурят в состав российского государства нашла свое отражение в мифологических текстах о баргу-бурятах, согласно которым баргуты погибли в связи с приходом в Баргузин русских (белых людей, связанных с белым деревом – березой):
А вот белый народ, береза бела стала расти, они говорят, что народ белый будет теперь и давай заваливать друг дружку вот в етих ямах, и там ямы у нас нагребены… Оне оттого стали убивать сами себя, что белый народ, оне боялись белый народ… Лес рос только сосновый, хвойный. А потом стала появляться береза. Народ стал говорить, что придут новые люди, белые. Они не хотели менять своих устоев и стали убивать сами себя. Бросались со скал, топились в реках 3.
Ц.Б. Бадмажапов, анализируя язык самоописания одной из групп бурят – хоринцев, приводит следующее выражение, бытовавшее, с его точки зрения, еще с XVIII века: «ой модон олон гуу // ород мангад олон гуу» («много ли деревьев в лесу // много ли русских мангатов») 4. Фраза может быть понята как «русских так же много, как деревьев в лесу», причем этноним «русские» выражен двумя словами: орос и мангат. Первое означает русский как в литературном, так и разговорном языке. Вторым – мангат — обозначается в бурятском, как и в монгольском языке нечто/некто чуждое, враждебное , представленное в эпосе в образах чудовищ, змеев-великанов и т. п. В разговорной речи обозначение русских этим словом может иметь негативный, оскорбительный оттенок.
Сохранившиеся хроники и родословные, большая часть которых возникла благодаря пребыванию в середине XIX века в бурятских степях монголоведа О.М. Ковалевского, позволяют выявить характер российской самоидентификации бурят. Надо заметить, что Россия воспринималась бурятами как лояльность государственного уровня, где буряты были подданными ( албата ) «Великого Императора, Богатыря, Белого Хана, Владыки России» (бур. Ородой орониие эзэлэгшэ Ехэ дээдэ император баатар сагаан хаанай арад албата ) 5. Иногда зависимость определяется словом мэдэлдэ — ведение, т. е. находиться в ведении 6.
Сопряжение государства и общества нашло отражение и в фольклорной традиции: «Коллективному менталитету хори-бурят присуще развитое чувство связи „государственного“ и „общественного“: „государству поступило, значит поступило многим (народу. – Т.С. )“» 7. Положительный образ государства предопределял положительные оценки действий в его пользу: «Так, утверждение какой-либо позитивной точки зрения на ту или иную проблему, связанную с обязанностями перед государством, могло завершиться сакраментальной фразой: „будучи /пребывающими/ в русском государстве“» 8.
Буряты воспринимали царскую монархию как основной институт легитимации государства, которое было личным владением императора. Обратим внимание на парадигмы традиционной культуры, в контексте которой моделируются отношения с властью 9. Прежде всего они могли определяться терминами кровного родства отец – сыновья , что достаточно актуально в традиционной культуре: «Великие государи российские относятся с милосердием к своим подданным, любят всех их, словно сыновей своих» 10. Кроме того, в обозначении царской власти используются характерные для мифологического сознания маркеры своего пространства. Имплицитное соотнесение себя и Российской империи как единого пространства, своего мира, содержится, на мой взгляд, и в определении, данном бурятами русскому царю – сагаан (белый), что, безусловно, определялось не только антропологическим фактором, но и тем, что «мы, народ одиннадцати хоринских родов, прибегали к покровительству золотого престола великого государя российского» 11(бур. алтан шэрээгэйумэгтэ ) 12. Престол в традиционном сознании является маркером центра, сакрализующего и цивилизующего мир, что подчеркивается и его цветом – золотым.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу