Анатолий Корольченко - Генерал Скобелев. Казак Бакланов

Николай вскочил на коня, помчался в Шорах.

— Доскочит ли? — усомнился Базин.

— Непременно! Пусть только посмеет задержаться! Главное, чтоб подоспели батальоны.

На себе испытав крутой отцовский характер, Яков Петрович не давал поблажки и сыновьям, Николаю и Семену, служившим под его командой. Требовал от них, как от других казаков.

Позапрошлым летом в одной из схваток Николай был ранен: турецкая пуля сбила его с коня. Он упал, обливаясь кровью. Завидя раненого, к нему прискакал командир полка, полковник Ежов.

— Терпи, Бакланов, сейчас распоряжусь о помощи.

В этот момент подскочил Яков Петрович.

— Ваше превосходительство, ваш сын… хорунжий Бакланов, — начал докладывать Ежов, но генерал поглядел на него так, что тот осекся.

— Вижу… Ранен… А вы-то почему здесь, полковник? Ваше место при полку, а не у раненого казака. Туда! — и вытянул руку с саблей в сторону неприятеля.

Ежов ударил каблуками коня. За ним, оставив сына, помчался и Бакланов…

У селения Шорах Николай увидел раненых. Одни шли, бережно неся перед собой руку, другие с забинтованной ногой шкандыляли, опираясь на ружья; повозки везли тех, кто не мог идти. Никогда Николай не видел столько раненых. Они текли сплошным потоком: в измазанном кровью обмундировании, с потемневшими и злыми лицами.

— Ну как там? — спросил он одного солдата.

— А ты пойди туда — и узнаешь, — ответил недобро солдат и сплюнул кровавым шматком.

Главнокомандующий Муравьев находился восточней селения Шорах, с возвышенности наблюдал, как пехота трех колонн безуспешно пыталась атаковать шорахские укрепления. Вся гряда высот затянута дымом, в котором сверкали частые вспышки разрывающихся ядер. Колонны пехоты потеряли стройность и топтались на месте, не в силах преодолеть плотность огня.

— Ваше превосходительство, дозвольте доложить просьбу? — обратился к нему Николай.

— Ты откуда явился? — спросил Муравьев.

— От Бакланова, ваше превосходительство. Генерал повелел доложить, что все люнеты чакмахской линии, кроме форта Вели-Табия, взяты. Они просят три или четыре батальона. Тогда Карс будет нашим.

— Нет у меня батальонов, нет! Пехоты и здесь не хватает! Видишь, что творится! Поезжай назад и передай это генералу.

Яков Петрович, находясь вблизи дерущихся солдат пехоты, распорядился спешенными казачьими сотнями занять люнеты и быть готовыми по его команде вскочить на коней и лихой атакой ворваться в город.

Тут-то с ним едва не случилось непоправимое. Что-то ударило в голову с такой силой, что он упал навзничь и лежал без сознания с залитым кровью лицом. Только через четверть часа пришел в себя.

— Слава те, господи, — перекрестился Базин. — А я-то думал, что совсем отлетела твоя душа. Ядром тебя чуть не пришибло. Спасибо, что краем. Не было б шапки, не сдобровать тебе…

Прося о поддержке, Базин послал к Муравьеву капитана Ермолова в надежде, что адъютант сумеет упросить главнокомандующего. Но и Ермолов вернулся ни с чем. Вместо обнадеживающей вести привез распоряжение об отходе.

— Всем отходить на прежние позиции, с которых начали штурм.

Было пять часов вечера. Двенадцать часов продолжалось сражение — и без результата. Пехотные батальоны отходили под прикрытием артиллерии и казачьих полков. Руководил отходом Яков Петрович. Изрядно потрепанные турки с победным криком вновь заняли люнеты и без должной настойчивости преследовали отходивших. Из люнетов били уцелевшие пушки, зато форт Вели-Табия яростно палил из всех своих орудий.

Внимание Бакланова вдруг привлекла доносившаяся с юга пальба. Он всмотрелся в подзорную трубу и увидел идущие сюда колонны. Русские колонны. Выставленное с флангов охранение стреляло в невидимого врага, вело частую перестрелку.

«Да ведь это же батальон Кауфмана!»— догадался он. Для большей достоверности развернул карту. «Точно! Это Кауфман!»

На карте маршрут батальона подполковника Кауфмана обозначен пунктиром. Он тянулся вдоль Шорахского оврага, потом проходил вблизи горы Баши-Бузук…

«Но там же неприятель! Пехота и орудия! Они ждут, когда батальон приблизится, чтобы расстрелять его, а потом атаковать!»

К Бакланову подскакал верховой, сам в крови и в крови лошадь.

— Я от подполковника Кауфмана. Он просил помочь ему! Выручайте от беды!

На взмыленных конях подскакали к генералу артиллерист и командиры казачьих полков.

— Батальон нужно выручать, — он указал на подходящие к Баши-Бузуку колонны. — Вначале из орудий расстреляем турецкую засаду, а потом уж вы, донцы, вступайте в дело. Батареи, галопом за мной! — И Бакланов повел казаков на помощь.