Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Выговский был крайне раздосадован и склонен винить поляков во всех своих неудачах. В письме к королю он горестно восклицал: «Здесь я теперь только жалкий изгнанник, потому что, бежав из Чигирина верхом, в одной сермяге, я не только лишился всего имущества, но и потерял любезную подругу жизни, не имея никакой надежды возвратить ее, потому что нет у меня никакого войска» 120.

Но к его чести надо признать, что период апатии у бывшего гетмана длился недолго. Ему удалось связаться с ордой, и хан дал указ готовиться к войне по весенней траве. Выговский опять был полон энергии и оптимизма. Он тешил себя иллюзиями, что некоторые старшины перейдут на его сторону, как только он вступит на Украину во главе войска.

Выговский еще не догадывался, какие несчастья обрушатся на его голову через пару дней. Между тем в плен к русским войскам попали братья Выговского Василий, Юрий, илья и Данила. Пленение любимого брата Данилы стало страшным ударом для Ивана. Пикантность ситуации заключалась в том, что женой Данилы была Елена, родная сестра гетмана Юрия Хмельницкого и дочь Богдана. Ее сестра Степанида, бывшая замужем за Иваном Нечаем, попала в плен в Быхове, и, «имея в виду заслуги… отца и брата» 121, воеводы повелели отменить смертную казнь и отпустить ее с детьми к брату 122. Казнь и. Нечая была заменена ссылкой в Сибирь, а Данила умер по дороге в Москву от допросов с пристрастьем.

Мертвого Данилу Выговского привезли в Субботов. Как описывал очевидец, все тело его было порезано в куски кнутами, глаза выколоты и залиты серебром, уши сверлом вывернуты и тоже залиты серебром. Пальцы перерезаны. Бедра в куски по жилам разобраны. Когда тело увидела вдова, Елена Хмельницкая, то так о гроб ударилась, что рассекла себе голову. Прибежал Юрий Хмельницкий и, увидев тело, горько плакал. Сестра «великим кляла его проклятьем», и когда Юрий хотел войти к ней в избу, она запустила в него поленом 123. Многие поляки со злорадством встретили известие о мученической смерти Данилы, который в свое время сжег Люблин 124. А польский посол С. Беневский не замедлил обратиться к Юрию Хмельницкому с провокационными вопросами: «Почему же замучил человека? Не только жалость, но и позор всему войску прислать замученного зятя гетмана, славного и заслуженного человека, а вашей милости шурина» 125.

Примерно в те же дни отряды Юрия Хмельницкого взяли Чигирин. Там нашли двести пушек, несколько тысяч центнеров пороха и несколько миллионов польских денег. Среди прочих сокровищ находилась и жена Выговского. Ее Юрий отправил в свое родовое имение Субботов.

Это были тяжелые удары для Выговского. Он лишился близких ему людей, в чьем присутствии он особенно нуждался в момент, когда старшина отвернулась от него. Потерял он и большую долю из накопленных за годы восстания Хмельницкого средств. В эти дни он пишет горькое письмо королю: «…крепость Чигиринская, со всею артиллериею, досталась неприятелю, а жена моя досталась со всем имуществом в руки Хмельниченка… я доказал свое усердие утратою избранного на всю жизнь друга…» 126.

На какой-то момент Выговским опять овладело отчаяние, и в его письме к Пражмовскому вырвалась униженная мольба: «Покорно прошу вашу милость, моего милостливого пана и благодетеля, не дай мне погибнуть до конца, потому что я и то уже погиб совершенно, все потерял, будучи предан в жертву завистникам» 127.

Но московские воеводы, желая отомстить Ивану Выговскому за его «измену», допустили серьезную ошибку, как некогда поляки по отношению к Богдану Хмельницкому. Они довели бывшего гетмана до крайности: убили брата и добивались выдачи его жены. Однако Выговского, несмотря на его отставку, было еще рано списывать со счетов. Поляки понимали это лучше и хотя терпеть его не могли и ожидали от него лишь всяких неприятностей, тем не менее, величали «воеводой киевским».

Юрий Хмельницкий тоже считал себя обиженным русскими и всячески затягивал выполнение их требования – не отсылал Елену Выговскую в Москву и сам туда не спешил.

Смерть Данилы еще больше подтолкнула Выговского к активным действиям. Похоже, теперь он одинаково ненавидел и поляков, и русских. Неудовлетворенный действиями польских войск, он старается привлечь на свою сторону Крым.

Весной 1660 года усилия Киевского воеводы начали наконец давать плоды. Хотя Крымский хан сам на Украину не пошел, но послал туда пятьдесят тысяч человек. Планы Выговского встать с татарами на границе с Валахией, равно как и сами эти переговоры, проводившиеся без всякой санкции или координации с поляками, не могли не вызвать их раздражения и опасения. О них с тревогой писали даже представители папского двора 128. Выговскому приходилось оправдываться, что он собирался «до весны остановиться с Каябеем лагерем на границах Валахии», однако «завистливые люди» начали объяснять этот план превратно, и ему пришлось отступить 129.