Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Данило не подписывал донос на Самойловича, и, скорее всего, не из-за преданности гетману, а потому что лично не участвовал во втором Крымском походе. Соответственно, он не был на Коломаке, где состоялся заговор. В Украине он был оставлен в качестве наказного гетмана.

После переворота и избрания Мазепы гетманом Данило Апостол столкнулся с многочисленными выступлениями недовольных. Он прямо писал, что не в силах сдержать ситуацию. Послали за помощью к Севскому воеводе Леонтию Неплюеву. Тот окружил бунтовщиков, и мятеж был подавлен.

Новый гетман стремился сделать Апостола своим сторонником. Когда Василия искрицкого обвинили в недружественных действиях и шпионаже в пользу поляков, Мазепа вступился за него, так как дочь искрицкого была замужем за Данилой Апостолом. Он намеренно создавал в Москве благоприятное мнение об Апостоле и передавал воеводам важные сведения, полученные якобы от Апостола, относительно тайных замыслов Л. Полуботка.

В свою очередь Апостол проявил себя преданным сторонником Мазепы в непростых противостояниях с оппозицией. Во время восстания Петрика 13, когда тот предпринял попытку прорваться на Левобережье со стороны Чигирина, Апостол был во главе войск, отбивших наступление. В боях ноября 1692 года союзные с Петриком татары были остановлены и отброшены назад.

Самое активное участие принимал Апостол и во время Азовских походов, будучи в числе особо отличившейся старшины.

С 1701 года он – Миргородский полковник, активный участник Северной войны. Апостол был назначен Мазепой наказным полковником, под его командой находилось пять полков, всего около семнадцати тысяч казаков. Вместе с Б.П. Шереметевым полки Апостола вступили в Лифляндию, Даниле даже удалось разбить шведский авангард Шлиппенбаха.

Поход проходил в очень тяжелых условиях и только в январе 1702 года последние полки Апостола вернулись в Украину.

В 1704 году Миргородский полковник снова участвовал с несколькими тысячами казаков в походе, на этот раз в качестве союзника Августа II. Бои велись на территории Польши. Им удалось выбить из Варшавы шведского генерала Горна. Однако наступление Карла XII вынудило русско-казацкие войска срочно отступить в Силезию.

Там казаки попали под начало генерала Паткуля, который относился к ним с презрением, муштровал на привычный ему манер и, в конечном счете, отобрал у них лошадей. Во время драматичного возвращения отряда Апостола в Украину множество казаков погибло. Полковник не понаслышке знал настроения своих казаков, растущий ропот и возмущение, вызванные непривычным для них обхождением.

С началом строительства Печерской крепости, куда были брошены тысячи казаков, возмущение еще больше возросло. Ряд полковников, в том числе Миргородский и Прилуцкий, как наиболее влиятельные и «большое до Мазепа дерзновение имевшие», непосредственно обратились к гетману, высказывая свое недовольство. Как писал Орлик, Апостол прямо заявил Мазепе: «Глаза всех на тебя смотрят, и не дай Бог тебе умереть, мы все останемся в такой неволе, что и куры нас заклюют» 14.

Ко всему прочему прибавился еще и указ Петра о переустройстве полков, нарушавший всю систему административно-государственного деления Украинского гетманства. Теперь старшина часто собиралась «на квартире» у Апостола, «у которого и о способах обороны своей советовались, и пакты Гадяцкие читали 15, якiе тот же полковник Миргородскiй с библиотеки Печерской принес» 16.

На очередной встрече с Мазепой Данило Апостол и Прилуцкий полковник Дмитрий Горленко прямо заявили: «Как мы всегда Богу молимся за душу Хмельницкого и имя его благословляем за то, что он Украину от ига лядского освободил, так наоборот мы и дети наши в вечные времена душу и кости твои проклинать будем, если за гетманство свое после своей смерти в такой неволе нас оставишь».

То, насколько окружение Петра совершенно не ориентировалось (или не хотело ориентироваться) в настроениях гетмана и окружавшей его старшины, ярко свидетельствует следующий факт. Петр не только не знал о тайных разговорах Апостола и его чтениях Гадячского договора, но наоборот считал его противником Мазепы и одним из зачинщиков доноса Василия Кочубея 17, слепо поверив тому, о чем под пытками рассказал генеральный судья. Со стороны Кочубея то, что он назвал Апостола своим сообщником, возможно, было местью Мазепе. Уж кто-кто, а Василий не мог не знать, что Апостол был на самом деле единомышленником гетмана.