Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Огонь восстания, однако, не был задушен на Правобережье. «Поднестрской полковник Гоголь со всеми Поднестрскими Черкасы учинились под государскою рукою в подданстве со всеми Поднестрскими городами и с полками…» 49. Так, в конце мая папский нунций в Варшаве писал: «…полковник Гоголь, Казак, последователь Московитов, войска которого находятся в Могилеве на Днестре, вернулся в подданство Его Величества и надеется, что его пример повлияет также на многих других» 50. Для подавления восстания и возвращения полков в повиновение полякам Правобережный гетман «Тетеря пошол к Умани и ко Днестру, для того, чтобы ему тех городов жителем в Уманских и в Браславском полках» не дать убрать хлеб. Тетеря также «писал в Умань к Сацку Туровцу и к браславскому полковнику к Гоголю и по иным местам и местечкам прелестные листы», но те «по се время не склоняютца и не сдаютца» 51.

Однако ни Левобережный гетман и. Брюховецкий, ни русские войска не помогли Правобережью. Поляки же предприняли очень действенный ход: по приказу великого коронного гетмана Станислава Реверы Потоцкого сыновья Гоголя, которые учились в Львове, были взяты в плен. После этого, как писал поляк-современник, тот отказался от бунтов 52. В сентябре 1664 года, по сведениям Тетери, «Гоголь, полковник брацлавский, оставил мятеж с Брацлавьем и Побужьем, дал присягу в верности королю… ти получил повеление ускорить с своим полком поход против общаго неприятеля, для того, чтобы на деле показать свое усердие» 53. В сентябре о том, что «полковник Гоголь раскаялся и помогает воеводе Брацлавскому…», писал и папский нунций из Варшавы 54.

Имеется письмо самого О. Гоголя гетману великому коронному С. Потоцкому от 21 сентября 1664 года (н. ст.). В нем он вообще отрицал всякое свое участие в восстании. «Хотя я и поехал было в Брацлав, но Бог мне свидетель, что не для каких-нибудь бунтов и своеволий, как донесли на меня вельможности вашей, а, напротив, для того, чтобы других приводить снова к повиновению и верности е.к.м. ...и Республике, и унимать те своеволия, которые было появились между Днестром и Бугом, преимущественно в полку моем Брацлавском, где дошло до того, что каждый казак был полковник, а каждый сотник – гетман. Но теперь, после благополучного приезда его милости, пана Михайла Ханенка, наказного гетмана, присланного от… //…пана Павла Тетери… мы… погасили это пламя, и обратили к повиновению решительно все Поднестровье и Побужье, и утвердили вечною клятвою верность нашу е.к.м….» 55. Гоголь просил «оставить без внимания все, чтобы там ни наговорили на меня. Соизволь… хранить в милостивом расположении своем меня… и сыновей моих, и ежели будет такое снисхождение и соизволение вашей гетманской милости, то позволь им на короткое время приехать домой…» 56, а если нет – «то пусть они остаются там, при добром расположении вашей гетманской милости, я же остаюсь покорнейшим и нижайшем вашей вельможности слугою…» 57.

Русский военачальник Г. Косагов в своем донесении давал полную картину ситуации: «…Брясловльской полковник Остап Гоголь тебе великому государю изменил, ушел за Днестр, и Бряславльской полк сдался Тетери; а как де… Брясловль сдался, и Гоголь де приехал к наказному гетману (Ханенко. – Т. Т. ). Уманцы, государь, также учинят, что и Гоголь…» 58.

В условиях разгара Руины Гоголь, как и большинство старых старшин, бывших соратников Богдана Хмельницкого (П. Дорошенко, Ф. Коробка, М. Ханенко, Т. Носач, С. Зарудный, П.Я. Хмельницкий), занимает позицию компромисса и лавирования. Тридцатого ноября 1664 года в обозе под Лисянкой он вместе с другими старшинами подписал два документа: «Челобитную к инструкции на сейм от Войска Запорожского» и «Наказ на сейм». Несмотря на то что все они еще недавно были активными участниками старшинского заговора и восстания на Правобережье, теперь старшины во всем обвиняли «небожчика Выговского», утверждая, что его усилиями «возникли бунты…» 59. При этом старшина заявляла, что Маховский арестовал, судил и казнил Выговского «без ведома нашего», «к чему мы не причастны…» и отказывалась судить «хорошо или плохо он сделал, что не судом войска е.к.м. Запорожского умер» Выговский 60.

Правда, Гоголь и старшина обвиняли Маховского в том, что тот требовал денег у Тетери для сохранения его гетманства (когда узнал о поползновениях Выговского). Этим самым они мстили палачу Выговского.

В наказе на сейм поднимались вопросы, касавшиеся дальнейшей судьбы Украинского гетманства. Тринадцать (!) пунктов касались положения православной религии, возвращения имений и церквей, забранных униатами, о православном статусе академии и школ в Киеве, подчинении Киевского митрополита Константинопольскому патриарху и т. д. 61Сами по себе эти пункты были весьма прогрессивны и явно служили продолжением идей, которые высказывались старшиной, начиная от Гадячского договора.