И. Потапчук - Русские судебные ораторы в известных уголовных процессах XIX века

Из всех обстоятельств дела Судебная палата усмотрела: 1) что паровая мельница Кокорева загорелась одновременно в трех различных местах, причем доказано, что в каждом пункте горение началось самостоятельно; 2) что, ввиду сего, пожар мельницы произошел несомненно от умышленного поджога; 3) что перед пожаром была выпущена вода из труб и бака мельницы, распущены рабочие и вообще приняты меры, способствовавшие беспрепятственному распространению пламени; 4) что принятие этих мер на мельнице не вызывалось уважительными соображениями, и меры эти могут быть объяснены только в смысле необходимых к поджогу приготовлений; 5) что мельница была со всех сторон заперта, и постороннему человеку было невозможно совершить означенный поджог; 6) что, напротив, выбор времени и пунктов мельницы, наиболее удобных для успеха поджога, указывают, что поджог совершен кем-либо из живущих на ней, хорошо знакомых с ее устройством; 7) что таким лицом представляется ночной сторож Рудометов; 8) что Рудометов в момент, когда загорелась мельница, находился один на самом месте поджога; 9) что Рудометов не поднял своевременно тревоги, не принял мер к тушению огня и дал о начале пожара неправдоподобные объяснения; 10) что Рудометов — вполне близкий и преданный человек управляющему Овсянникова, Левтееву, коим были деланы приготовительные к поджогу распоряжения; 11) что означенные распоряжения не могли быть сделаны без ведома и разрешения Овсянникова; 12) что объяснения Овсянникова и Левтеева об убытках, причиненных первому из них поджогом, опровергнуты следствием; 13) что, напротив, Овсянников получил от поджога мельницы значительные денежные выгоды; 14) что заявление Овсянникова о возможности поджога мельницы Кокоревым для получения страхового вознаграждения совершенно не согласно с обстоятельствами дела; 15) что, напротив, вследствие принятых Овсянниковым мер Кокорев лишался права на означенное вознаграждение и терпел от поджога значительные убытки; и, наконец, 16) что поджог был существенно нужен Овсянникову, чтобы устранить конкуренцию Кокорева в подрядных делах и отомстить за лишение мельницы, которую Кокорев выиграл от него по суду.

На основании всего вышеизложенного Санкт-Петербургская судебная палата определила: 1) коммерции советника, санкт-петербургского 1-й гильдии купца Степана Тарасовича Овсянникова, 70 лет, ржевского 2-й гильдии купца Андрея Петровича Левтеева, 48 лет, и ржевского мещанина Дмитрия Артемьевича Рудометова, 41 года, предать суду по обвинению в том, что с умыслом, по предварительному соглашению, из личных выгод Овсянникова подожгли в ночь на 2 февраля 1875 года застрахованную в 700 тысяч паровую мельницу коммерции советника Кокорева, на которой жили люди и хранилось значительное количество казенной муки; причем поджог был умышлен Овсянниковым и Левтеевым и по уговору их приведен в исполнение Рудометовым.

По распоряжению прокуратуры и поверенного страховых обществ для настоящего процесса была изготовлена гипсовая модель Кокоревской мельницы. Эта модель с согласия сторон была помещена на столе вещественных доказательств.

На судебном следствии подсудимые на обычные вопросы председателя о их виновности ответили отрицательно.

В качестве экспертов вызваны в суд: механики — Крель, Флавицкий, Дьяков; химики — Бутлеров, Глен, Ильин, Лисенко; водопроводчики — Иванов, Тарасов; купцы — Чукашев, Золотарев и бухгалтеры — Зибер, Трахтенберг, из коих оставлены в зале заседаний для присутствования на судебном следствии Бутлеров, Флавицкий, Крель, Дьяков, Зибер и Трахтенберг.

Из вызванных по настоящему делу 123 свидетелей 12 человек не явились.

4 декабря в 12.30 ночи судебное следствие было объявлено законченным, и 5 декабря утром слово было предоставлено обвинителю.

Господа присяжные заседатели! Продовольствие армии всегда представлялось вопросом государственной важности и прежде. С введением всеобщей воинской повинности состав армии постоянно меняется; отслужившие короткий срок рабочие силы возвращаются в народ, и войско снова пополняется из среды же народа. Войсковое продовольствие становится вопросом о продовольствии народном, ибо народ отбывает в войске свои лучшие, полные свежих сил молодые годы, а потому надо беречь эти свежие силы, надо возвращать их еще более окрепшими в народ, потому что Бог знает, над кем более тяготеет бремя трудовой жизни, над воинской или над мирной рабочей народной силой? Необходимо при этом иметь в виду общий всей органической природе закон о началах жизни, который свидетельствует, что условия питания человеческого организма, как наиболее совершенного в природе, весьма щекотливы. Неудовлетворительность в питании, не проявляя никаких осязательных, видимых признаков истощения или разрушения, дает в результате преждевременную смерть организма. А потому плохое, неудовлетворительное содержание армии при всеобщей воинской повинности неминуемо отзывалось бы преждевременною убылью в массе рабочих сил всего народонаселения. Весьма понятны стремления правительства установить наиболее прочный порядок воинского продовольствия; весьма естественно и сочувствие общества к лучшим мероприятиям в этом направлении.