Иван Солоневич: Диктатура сволочи

Генералы становятся милитаризмом, священники - клериализмом и чиновники - бюрократизмом с того момента, когда нарушается равновесие жизненных функций социального организма. Человеческое сердце очень трогательная вещь, но и оно страдает гипертрофией. В нормальном ходе социальной жизни - есть и генералы, и священники, и чиновники. Каждый из них постарается объяснить историю своего народа по своей профессиональной линии. Так, русские военные историки объясняют русские неудачи Первой Мировой войны стратегическими ошибками генерала Алексеева (соответственно - Фоша, Френча, Гинденбурга и прочих). Есть люди, объясняющие отступление русской армии повелением Николая Второго ввести в России сухой режим: будь бы водка - никакого отступления не было бы, как же русский солдат может воевать без водки!

Всякая профессия склонна замыкаться в касту. И всякая каста склонна утверждать, что именно ее интересы являются высшими интересами человечества. Я по биографии своей являюсь форменным outcast, а по образу жизни хроническим беженцем, "марафонским беженцем", как переводила на русский язык немецкая пропаганда соответствующий спортивный термин. И, кроме того, будучи литератором по профессии, я проектирую для будущей России довольно утопический закон, который должен будет ввести для литературной братии телесное наказание - розгами. За каждую сознательную ложь, доказанную на гласном суде присяжных заседателей. Тогда, после нескольких сот тысяч розог, может быть окажется возможным установить значение терминов и понятий, демократий и НКВД, свободы печати в СССР и в Англии и право м-ра Бернарда Шоу зубоскалить над могилами десятков миллионов людей. Но я боюсь, что до введения моего закона м-р Шоу не доживет, а жаль...

Социалистическая бюрократия возникла в России - в меньшей степени в Германии - "на базе" молниеносного разгрома всего органического уклада жизни. В частности и в особенности - хозяйственной жизни обеих стран. Хозяйственная же жизнь, как спорт и искусство, - есть область, где конкуренция, и только она одна, определяет собою наиболее приспособленных людей.

Служитель религии не вправе выдумывать ничего нового: он должен придерживаться тех "вечных истин", которые изложены в Библии, Коране или Ведах. Не следует иронизировать над вечностью этих истин: в каждой из этих книг вечная истина средактирована в той ее форме, какая наиболее соответствует эпохе и расе. И, во всяком случае, ни одна из этих книг ничему злому не учит. Священнослужитель каждой религии обязан придерживаться этих книг, обязан говорить их языком и обязан соблюдать обряд, выработанный веками и веками. "Личная инициатива" тут отсутствует полностью.

Всякий чиновник обязан придерживаться закона. Или, еще точнее - буквы закона. Он сидит на своем месте не для проявления инициативы, а для поддержании порядка: в уличном движении, в мобилизации земельной собственности, в пересылке срочных телеграмм и бракоразводном судопроизводстве. Никакой инициативы не требуется и от него.

Всякий генерал является составной частью соответствующей военной традиции и никакая армия в мире не может позволить любому подпоручику менять полковые традиции или устав полевой службы. Даже и большевики закончили свои военные эксперименты тем, что точно и тщательно скопировали весь строй старой царской армии - до погон включительно. По моим личным наблюдениям советские генералы, в общем, оказались не хуже, вероятно, и не лучше генералов царской России - в особенности в чисто военной области. "Революционная инициатива" здесь окончилась ничем.

В Церкви, администрации и армии, где человек входит в веками сколоченный аппарат, его личные качества перестают играть решающую роль. Его деятельность направляется традицией, законом, преданием, навыками - всей инерцией векового аппарата. Попадет ли он на генеральское иди епископское место по личным заслугам, по выслуге лет, по протекции тетушки - и это особого значения не имеет: его пути заранее предусмотрены инерцией. И никогда нельзя доказать, что на месте одного генерала другой был бы лучше или, по крайней мере, намного лучше. В этой среде существует вполне законное недоверие ко всякого рода новаторам, изобретателям, литераторам и прочим беспокойным элементам страны. В этой среде люди выдвигаются и "выслугой лет", и "правом рождения", и протекцией, и, наконец, случайностью. Но в профессиональном боксе невозможен ни один из этих способов. Вы выходите на ринг - и никакая выслуга лет, никакие связи, даже никакие "теоретические познания" здесь не стоят ни одной копейки. Человек или побьет своего конкурента, или будет побит своим конкурентом. Знатоки дела могут заранее подсчитывать вес, тренированность, массивность скул и крепость кулака, быстроту нервной реакции и прочее в этом роде - но, в большинстве случаев, на ринге проваливаются и эти подсчеты: остается факт голой победы и поражения.

Читать дальше