АКАЦУКИ перед Порт-Артуром (дневник японского морского офицера)

С тех пор как мы вышли в море и ожидаем серьезного столкновения в одну из ближайших ночей, я чувствую себя несколько иначе, чем обыкновенно. Я бы не хотел, чтобы мои товарищи, или даже кто-нибудь из них, отличились больше меня. Я заранее радуюсь смерти каждого русского, так как ненавижу эту нацию, потому что она одна мешает величию Японии. Но почему бы не доверить этому дневнику, что сам я тоже хочу возвыситься и не желал бы, чтобы меня обскакивали другие. То, что европейцы называют страхом смерти, нам совсем неизвестно. Но я читал об этом в их книгах и слышал от дяди Кайо. Эго мне смешно, и я думаю, что это происходит от их дурацких верований; к счастью, наше правительство не ввело их у нас, и полупомешанные миссионеры не будут нас больше сбивать с толку.

Моего лейтенанта теперь не прогонишь с верхней палубы. То он мечется взад и вперед, как лисица, то стоит неподвижно с подзорной трубой, рассматривая горизонт. Лучше бы приберег свои глаза к ночи: ночью они нам чертовски понадобятся.

На линейных судах делаются последние приготовления к бою. Леера снимаются, что очень благоразумно со стороны адмирала, и он боится, что в суете забудут что-нибудь. Нам, на наших лодках, нечего особенно подготовлять, надо только зарядить торпеды да запастись снарядами для орудий.

Наконец-то я выбрал минутку, чтобы записать все мною пережитое, о чем я и не помышлял три дня тому назад. Хотя я и устал как собака, но постараюсь изложить все происшедшее толково и последовательно. Вчера вечером флот встал на якорь недалеко от Хайянту. Торпедные суда получили приказ остановиться около флагманского судна. Контр-миноносец взял на буксир остальные миноносцы, что удалось сделать несмотря на волнение. Вслед за тем раздался сигнал: командир всей флотилии и командиры призывались немедленно на флагманский корабль. Как будто молния пронзила всех нас. Было ясно, что мы первыми поднимем оружие, которым мы так гордимся. Я думаю, эти русские и в мыслях не держат то, что уже начинается. Я слышал в Сасебо, что мы не будем заранее объявлять войны, так как это тоже совершенно непонятный глупый европейский обычай.

Командир флотилии сказал нам, чтобы мы не переодевались, потому что адмирал желает видеть нас сию же минуту. Ему не пришлось повторять этого дважды, и минуту спустя мы, захватив записные книжки, уже сидели в его каюте. Офицеры флагмана встретили нас на палубе и поздравили с тем, что нам выпало счастье первым идти на врага. Затем мы спустились в адмиральскую каюту. Там мы увидели старого Того с его европейским лицом,- которое ему мы теперь простили, – начальника штаба, двух адъютантов и командира "Асахи". Перед адмиралом лежала карта Желтого моря и специальная карта Порт-Артура. Мы все сели вокруг стола, и штабной офицер дал каждому из нас план рейда и гавани Порт-Артура, на котором было подробно указано все положение русской эскадры и место каждого корабля. Офицеры второй флотилии получили планы Талиенванской бухты и Дальнего. Адмирал сказал нам со свойственной ему сухостью приблизительно следующее: "Господа! Вы должны сегодня вечером или сейчас же после полуночи, – точное время я представляю назначить начальникам флотилий, после того как они сориентируются, – напасть на русскую эскадру в Порт-Артуре и Дальнем. По всей вероятности, все корабли, даже линейные, будут стоять на Порт-Артурском рейде, но некоторые могут находиться в Дальнем, почему я и посылаю туда вторую флотилию". Тут я не мог удержаться от злорадства при виде вытянутых лиц командиров миноносцев второй флотилии. Не везет беднягам! Конечно, все большие суда находятся под Порт- Артуром. Как приятно, когда разочарование постигнет другого, а не тебя самого.

Адмирал X. Того. (С рисунка того времени).

– На карте Порт-Артурского рейда, который каждый из вас только что получил, – продолжал адмирал, – точно отмечено место стоянки каждого русского судна. План этот снят нашим штабным офицером, ездившим переодетым в Порт-Артур. По его мнению, враг не подготовлен встретить наше нападение, так как ждет объявления войны с нашей стороны. Но я советую все же не доверять этому вполне, так как в последнее время русские практиковали на маневрах нападение миноносцев на крейсера, что служит доказательством того, что именно подобного маневра они опасаются с нашей стороны. Возможно, что рейд охраняется сторожевыми постами. Предоставляя детальное выполнение плана господам командирам флотилий, их знанию и опыту, я, со своей стороны, просил бы вас хорошо запомнить следующее: нападайте на каждый броненосец и крейсер, а малых кораблей избегайте, вступая с ними в бой только в том случае, если ваше присутствие будет открыто прожекторами. Мне нечего повторять вам, что первое условие для того, чтобы подойти к врагу на расстояние выстрела, – это полная, абсолютная темнота. Огни должны быть всюду тщательно потушены и там, где они необходимы, замаскированы с внешней стороны. Далее, я прошу строго внушить машинистам, чтобы они хорошо раздули огонь в топках и еще до нападения развили бы пары до полного. Если же труба выкинет искры, то не только погибнет нападающее судно, но и рухнет весь наш план нападения. Полный ход надо давать только тогда, когда вы уже видите неприятеля или будете сами замечены им. Еще раз повторяю: нападение должно быть произведено при любых обстоятельствах. И помните, господа, на войне выигрывает тот, кто смело атакует. Предстоящая вам задача не трудна, и я надеюсь, что вы, с успехом выполнявшие на мирных маневрах под моей командой более трудные вещи, оправдаете то доверие, которое оказал вам я, отвечающий за вас перед его величеством Микадо.