Владимир Наджафов - Пакт, изменивший ход истории

Эта работа состояла в поисках дополнительных материалов (не только архивных), на основе которых и готовились примечания. В конфронтационных условиях Холодной войны приходилось комментировать многие факты и явления международных отношений в политико-идеологическом плане, оспаривая иные, чем наши советские, трактовки и оценки, нашедшие отражение в документах. Своеобразный симбиоз научных примечаний с откровенно идеологическими, конъюнктурными комментариями.

Значение документальной серии для исследователей истории советской внешней политики бесспорно, поскольку, при всей ограниченности серии, она все же несколько расширила документальную базу исследований. Но цели публикации, повторюсь, были скорее политическими, нежели научными. Выход каждого тома расценивался как еще один политико-пропагандистский успех, как удачный ход в идеологической борьбе с капиталистическим противником. Задача снабдить исследователей новыми архивными документами ради действительно правдивого освещения истории внешней политики СССР определенно была не на первом плане.

Один-два примера в подтверждение сказанного. Формально архивные документы отбирались по критерию значимости, но таким образом, чтобы избежать публикации политически невыгодных для Советского Союза материалов. Плюсом можно считать лишь то, что тем самым сводились к минимуму изъятия, сокращения и прочие вмешательства в тексты (чего старались избегать). Но никак нельзя сказать, что в томах серии опубликованы действительно важнейшие дипломатические документы из архива МИД СССР, что они действительно воссоздают более или менее полную картину советской внешней политики. Это затруднительно и по той простой причине, что на каждый календарный год отводился один-единственный том. Кроме того, желая охватить отношения со всеми государствами, с которыми СССР поддерживал дипломатические отношения — а таких государств было около тридцати, — в тома включались и малозначительные документы: лишь бы показать множественность внешнеполитических связей Советского Союза. В итоге в каждом томе серии архивные документы составляли около или чуть больше половины его содержания.

Тома вели работники МИДа в ранге посла и посланника. Атмосфера была творческой, но работа шла строго в рамках «большевистской бдительности». Как-то мы, прикомандированные из Академии наук, собрались с утра в комнате у послов в ожидании поручений. Сбились на разговоры на общеполитические темы. Врезалось в память, как дослужившийся до ранга посланника участник гражданской войны, указав на молодого, аккуратно одетого — в костюме, при галстуке -кандидата наук, сказавшего что-то не понравившееся ему, заявил: «Таких мы к стенке ставили». Да, таковы были методы советской власти — диктатуры пролетариата, пришедшей на смену царизму.

Итак, еще раз: почему именно на 1938 годе оказалась прерванной публикация серии «Документы внешней политики СССР»?

Вот какими соображениями по поводу решения высшего советского руководства приостановить продолжение серии делился со мной В.М. Холодковский, с которым мы подружились на почве общего интереса к предыстории Второй мировой войны.

Личность замечательная во многих отношениях, В.М. Холодковский, выпускник Академии общественных наук при ЦК КПСС, начинал как специалист по истории советско-финских отношений. Тематика его трудов затрагивала различные аспекты истории советской внешней политики — от Ленина до Сталина. Исследовательская скрупулезность сочеталась в Викторе Михайловиче с опорой на документальные источники на различных языках, и не только европейских. Его научная любознательность не знала границ, распространяясь на многие вопросы всеобщей истории, особенно проблемные и спорные. Так, он написал статью о пожаре в Москве 1812 года после вступления в нее Наполеона, обнаружив явное несоответствие одной из версий причин пожара с данными первоисточника на французском языке. Статью долго держали в редакции журнала «Вопросы истории» и она вышла в свет лишь тогда, когда в связи с приездом в СССР генерала де Голля в 1966 г. решено было откликнуться на это событие [4] Исследовательский талант В.М. Холодковского высоко ценил академик В.М. Хвостов. Будучи директором нашего института, он часто привлекал В.М. Холодковского к составлению исторических справок по различным вопросам всеобщей истории, в том числе по истории советской внешней политики накануне Второй мировой войной. .