Константин Станюкович - От Бреста до Мадеры

Все пошли собираться в город и облачаться в статские костюмы... И уж на каких же чучел многие были похожи в статском платье! Известно, военный человек в нем на первый раз неловок, не в своем виде. Привык он и признаков белья не показывать из-за галстука, а тут надо жако{25} разные выставлять... Ну, конечно, с непривычки трудно!

Пока одевались, в кают-компании собрались прачки - всегдашние первые гостьи - и уж шумели там препорядочно. Все хлынули из кают посмотреть на прачек. Многим желательно было увидать молоденьких, чистеньких гризеток, но все сильно ошиблись, увидев вместо молодости и красоты - старость и неблагообразие крикливых бретонок, которые и говорили таким ломаным французским языком, что понять было трудно.

Старые тетки эти словно на лицах господ офицеров прочли, что многие не таких прачек ожидали... Одна из них мигом выбежала наверх и скоро привела молодую, не совсем некрасивую девушку, очень мило одетую, которая и не замедлила, лукаво улыбаясь, упрашивать отдать белье своей патронше... Но другие старухи тем временем не дремали и многозначительно совали в руки удостоверения от господ русских офицеров, прежде посещавших Брест. Некоторые удостоверения, писанные по-русски, не лишены были категоричности.

"Такая-то моет хорошо, но в срок не привозит белья... Не отдавайте ей мыть, господа... Она, вдобавок, морда!"

Был и такой сертификат{27}:

"К старой карге можно обращаться по разным делам, в коих россиянину в чужом городе может встретиться надобность. Берет за мытье дорого, но у нее прачки молоденькие".

Одна рекомендация гласила:

"Господа, madame Girnaux хоть моет белье отвратительно, но советуем отдавать ей мыть, ибо в награду за дурно вымытое белье вы познакомитесь с ее племянницей, хорошенькой Мери (19 лет), брюнеткой, с голубыми глазами, но без рекомендации своей тетушки ни с кем не знакомится".

Надо признаться, что на последний сертификат изловилось большинство публики, и надо было видеть, с каким злорадством другие прачки смотрели на госпожу Girnaux, веселую, довольную, уносившую один за другим большие узлы с грязным бельем.

И хотя мамзель Клара - живой сертификат - и строила милые гримаски, но все же не могла набрать столько белья, сколько набрала тетка Girnaux.

- Разве отдать Кларе белье? - говорит один офицер другому.

- Бросьте... Точно не видите?.. Чисто кошка.

И сомневающийся мичман решительно приказывает вестовому отдать белье Girnaux, а та приглашает к себе и объясняет, что ее племянница...

- О, это чудное создание... ее знают все ваши офицеры.

Вот и портные приехали; суют в руки свои карточки, друг перед другом выхваливают свою умелость и берутся все шить, что ни потребуется, и скоро, и дешево, и хорошо...

Толкотня в кают-компании страшная. Шум невыносимый... В одном углу Антон Антоныч все допытывает у Клары, сколько ей лет... Клара говорит, что семнадцать, но Антон Антоныч утверждает (и совершенно справедливо), что она врет, но Клара уверяет, что она не врет, что она не стара... молода...

Тут кто-то с портным торгуется, и торгующийся входит в азарт; а у каюты вестовой Ворсунька ругает m-me Girnaux за то, что она по-русски считать не умеет.

- Ведьма французская... Ну, считай!.. Одна рубаха, две... три... четыре... пять...

И бретонка, ровно попугай, повторяет: "одна рубак... две... тьри... читырь"... но потом сбивается, продолжает: "cinq, six..."*.

______________

* "пять, шесть..." (франц.).

- Опять загалдела по-собачьи... Ишь бормочет... и не понять... Уж вы, ваше благородие, - обращается Ворсунька к своему барину, - с меня не извольте опосля спрашивать... Я по-ихнему считать не умею... Може, белья не достанет... я не ответчик...

И у матросов на палубе тоже возня... И там прачки суетятся. У кого из ребят завелся лишний франк, который он прогулять не рассчитывает, - тот отдает мыть свое бельишко.

И тут есть - и помоложе и попригожей других - прачка Жюли, с которой ребята уже свели знакомство и которую по-дружески зовут Жюлькой.

- Ты теперича, Жюлька, - говорит марсовой Григорьев, хватая шершавой, смолистой пятерней узенькую талию быстроглазой, востроносой Жюли, - белье-то вымой хорошо... Да портки чище... Ишь пропрели-то как, - сует он Жюли в руки свои потемневшие от грязи портки... - Смотри, Жюлька, чтобы было бон!..

- О monsieur... soyez sur... Un franc la douzaine...*

______________

* Месье... будьте уверены... Франк - дюжина... (франц.).

- Да уж я знаю, был у вас... Один франок дюжина... Валяй!.. Славная, братец, энта Жюлька, - обращается Григорьев к подошедшему матросу...