Барбара Такман - Библия и меч. Англия и Палестина от бронзового века до Бальфура

Реформация упрочила позицию Гомера как старейшего бритта в ущерб Бруту. С приходом Реформации Библия, как явленное слово Божие, стала высшим авторитетом, а Книга Бытия — единственным допустимым или даже мыслимым рассказом о происхождении человека. К приукрашиваниям Гальфрида, столь популярным в Средние века, стали относиться с подозрением. «Если найдем, что они смешаны с суевериями, — писал Джон Бейл, историк времен Генриха VIII, — то станем соизмерять их с Писанием и держать в уме греховность их времен». Ему вторил великий историк елизаветинской эпохи Уильям Кэмден, который попытался раз и навсегда разрешить вопрос о происхождении англичан. Отбросив Брута, он остановился на Гомере, который, по его словам, «дал происхождение и имя гомерианам, которые после стали называться кимврами или киммерийцами… Наши бритты, или киммерийцы, истинное и непреложное потомство Гомера. Таково мое суждение касательно происхождения бриттов или, точнее, моя догадка». Далее с осторожностью истинного ученого Кэмден предостерегает, что поиск первого предка может никогда не увенчаться успехом, «поскольку воистину те первые жители прячутся в столь темных глубинах древности, что весьма мала или нет никакой надежды вернуть прилежанием то, что столь много веков было погребено в забвении».

Начиная с Кэмдена, поиски предков превращаются в попытки сплавить воедино сведения, почерпнутые из Библии, и растущий корпус научных знаний о древних народах и их миграциях. К тому времени, когда столетие спустя после Кэмдена Мильтон взялся за написание своей «Истории Англии», Гомер под воздействием этого процесса начал превращаться из человека в племя. Мильтон называет «нелепой выдумкой» утверждение о том, что какой-либо конкретный сын Яфета мог поселиться в Британии, но без тени сомнения продолжает свое повествование в рамках традиции, дескать, после Потопа потомство Гомера заселило северные и западные острова. Теперь повсеместно полагалось, что это потомство и есть племя киммерийцев, чье название ученые выводили из имени «Гомер» в трактатах о преобразованиях в иврите, греческом и кельтском алфавитах.

Сегодня антропологи отметают язык как ниточку, ведущую в прошлое, и предпочитают следовать данным артефактов и костей. Они заявляют, что грамматические структуры и отмирание заимствованных слов являются критерием расового сродства. Они говорят, что ученые прошлых поколений, которые следовали за языком, а не за костями, шли неверной дорогой. Но они как будто не пришли к выводам, радикально отличающимся от выводов их предшественников, которым приходилось подгонять свои гипотезы под рамки Книги Бытия. В роли предшественника британских кельтов они просто заменили индивидуума Гомера на племя с Востока.

Беда, живший в самом сердце того, что мы окрестили Темными веками, нашел кимвров, и в свете современной антропологии кимврам позволено остаться, хотя Гомер сошел со сцены. Все это попросту наводит на мысль, что традиция, «изустный рассказ о том, что некогда происходило», не всегда уступает науке.

Персонифицированный предок в лице Гомера или Брута — легенда. Но реальное звено между древним Альбионом и страной Ханаан было выковано во времена Моисея народом, который уже давно исчез с лица земли: финикийцами и прекельтами. Финикийцы Тира и Сидона были выдающимися мореплавателями и купцами античного мира. Не имея компаса и секстанта, они плавали по неизведанным морям и даже заходили в Атлантический океан. В Первой книге Царств рассказывается, как они водили триремы царя Соломона 5до самого Таршиша, как в древности назывался Кадис [5] В греческом варианте — Фарсис, как он и упоминается в русском синодальном переводе Библии; Тарешиш — еврейское название; ученые предполагают, что это может быть финикийский торговый город-порт Тартесс на юге Испании. Что качается основанного финикийцами Кадиса на юго-западе Испании, то сами финикийцы называли его Гадир или Гадер, римляне — Гадес. .

Тяга британцев к старине заставила их ухватиться за этот народ и приписывать им то открытие Британии, то заселение Британии или по меньшей мере торговлю с ней. Хотя бесспорных доказательств не существует, финикийское звено вполне укладывается в пределы вероятного, но главное тут — не вероятность, а связь с известным народом античности и реальными фигурами из Ветхого Завета 6, которая объясняет, почему за эту гипотезу так страстно ратуют британские историки.