Константин Иванов - Средневековые замок, город, деревня и их обитатели

Следующий за свадьбой день начинался с обмена подарками между молодыми. Подарки вообще составляли неотъемлемую принадлежность свадьбы: одаривали друг друга новобрачные, подносили подарки новобрачным съехавшиеся на свадьбу гости, родители невесты — в свою очередь — дарили различные вещи гостям и слугам, посылали деньги и пищу беднякам, странствующим школярам, сторожу главной городской башни, слугам при ратуше, слуге погреба, посещавшегося женихом, его учителю, банщику; не забывали при этом даже городского палача и могильщика.

Городские советы — опять-таки в стремлении уменьшить расходы — часто ограничивали свадебное торжество одним только днем. Так было, например, в Нюрнберге. Правда, тамошний рат, разрешив пригласить на свадьбу определенное число гостей, дозволял сверх того приглашать — преимущественно подруг невесты и ее знакомых дам — на другой день после свадьбы. Для этого устраивался завтрак, главным блюдом которого была яичница; тут подавались различные печенья, овощи, сыр, вино, но яичница первенствовала и украшалась искусственными цветами. Гости, которые все-таки являлись вопреки постановлениям городских властей, на второй день маскировались под зрителей. Вечер второго дня заканчивался весьма оригинальным «кухонным танцем». Танцевала прислуга, причем каждый из слуг имел при себе какой-нибудь предмет, свидетельствующий о его специальности: повар — ложку, заведовавший вином — кружку и т. п. Если свадьба происходила летом, то на третий день после нее совершалась веселая прогулка на природу.

Свадебные торжества заканчивались тем, что новобрачных отводили в их собственный дом. Но бывали случаи, когда молодая долгое время вместе с мужем проживала в доме своих родителей. Нередко подобное проживание предусматривалось контрактом. Сохранился, например, такой документ: бюргер из Франкфурта Зигфрид Фолькер при помолвке своей дочери с неким Адольфом Кноблаухом обещался содержать молодых в своем доме, на своем иждивении целых четыре года после свадьбы или в противном случае уплачивать им по 50 гульденов в год в продолжение того же периода времени.

Первоначально членами городской общины считались только потомки первых городских поселенцев — так называемые «роды». Прочие городские обыватели не имели никаких политических прав. Но с развитием промышленности и торговли низшие слои городского населения, мелкие торговцы и ремесленники, стали группироваться в общества, которые постепенно приобрели право избирать из своей среды старшин и управляться ими. Подобные общества известны под именем цехов. Права цехи добывали не без борьбы, и эта борьба занимает немало страниц в истории любого средневекового города на Западе.

В XI веке французский епископ Адальберон в послании своем, написанном, как и все писалось в ту пору, на латинском языке, высказал следующее положение. Все люди делятся, наподобие Святой Троицы, на три класса: первый класс — духовенство, второй — дворянство и третий — виланы [52] Свободные земледельцы. и крепостные. Призвание первого класса — молитва, второго — битва, а третий класс существует для того, чтобы кормить два первых класса. Без этого — прибавляет поэт-епископ (послание написано стихами) — низший класс не имел бы никакого права на жизнь. Но немного времени прошло, и появился новый класс — свободные горожане, управляемые городскими советами и объединенные в цехи, братства или гильдии.

Цехи или гильдии ремесленников организовывались постепенно. Не только в разных городах число их было различно, но даже в одном и том же городе в разное время оно не всегда было одно и то же. Например, в XIII веке в Страсбурге было девять цехов, в XIV столетии стало в три раза больше, а потом количество их снова уменьшилось до двадцати. Ремесленники, занимавшиеся однородным ремеслом (скажем, работой с железом), как правило, составляли один цех, но нередко этот цех начинал дробиться дальше; так образовывались новые самостоятельные цехи. В XIII веке выделились в отдельные общества кузнецы, оружейники, ножовщики, слесаря, обрели самостоятельность ремесленники, изготовлявшие цепи и гвозди. В свою очередь, оружейники разделились на новые общества: одни работали над шлемами, другие над щитами, третьи над панцирями и т.д. Тем, кто не принадлежал к тому или иному цеху, нельзя было заниматься никаким ремеслом.

Это разделение приносило громадную пользу в том отношении, что развивалась специализация, приводящая к высокому качеству изделий; неудобство же заключалось в том, что один и тот же предмет иной раз должен был пройти целые ряды рабочих рук.