Константин Назимов - Белый замок

Пролог

Чирикают птички, светит ласково солнышко, погода отличная, чего не скажешь про настроение. Третий час роюсь в прибрежном песке небольшой речушки и ни грамма магического песка, не говоря уже про муран. А место перспективное, магической энергии хоть отбавляй. Шипка убежденно заявила, что тут мы добудем необходимое для создания артефактов. Теперь она не так уверена и прикидывается, что принимает в себя магию, греясь на теплом камне. Черт! Может в русле ручья есть так необходимый муран? Или магия исходит из другого места, а сюда ее просто сносит и получается этакая аномальная зона? Воткнул лопату в яме и выбрался наверх, вошел в ручей, умылся и напился ледяной водой, а потом сел рядом с Шипкой и закурил. Черныш гоняет с громким лаем какого-то зверька. Нет, пес не ради охоты или моей охраны носится вокруг нашего лагеря, он просто развлекается. У разумных артефактов есть характер, они могут грустить и злиться, играть и подкалывать, ничто человеческое им не чуждо. Если не считать, что разум вдохнул в них человек, точнее древний мастер, который влил частичку себя, свои желания и устремления, а, возможно, и несбывшиеся мечты. Да, они подчинятся безоговорочно, если признали хозяином или как в случае с Чернышом, вожаком. А вот змейка моя пока независима, хотя и сдружилась с Филей и Чернышом. Эх, что-то давно вестей от моей птички нет. Я его отправил на поиски братьев, которые так и не появились в Сурии и блуждают где-то рядом. Конечно, отыскать их не так-то артефакту просто, слепка ауры нет, а мои описания расплывчаты и подойдут под каждого встречного, если у того рыжие волосы и соответствует примерно возраст.

— Веним, чего отлыниваешь? — приоткрыла глаза Шипка. — Копай, точно тебе говорю, что-то тут есть.

— Согласен, — хмыкнул я, выпуская струю дыма, — камни, песок, глина — есть, но муран и магический песок — хрен!

— Может, не повезло, и ямку не там выкопал? — предположила Шипка.

Ничего ей не ответил, как и не стал напоминать, что не далее, чем несколько часов назад, она с пеной на клыках, доказывала, что копать нужно только тут и ни метром правее или левее.

— Филя-то не объявлялся? — поинтересовался у этого браслета на камне.

— Пару часов назад, — шикнула та. — Не может отыскать твоих недругов. Я его в город отправила, чтобы у Марнека поинтересовался.

— И как же он у него новости узнает? — озадачился я.

Управляющий трактира, коим его назначила Трайка, знает Филю отлично, но разговаривать-то последний не умеет, как и написать ничего не в состоянии.

— Марнек, опытный, новости додумается передать. Наверняка и про Селатию что-нибудь расскажет, — протянула змейка.

— Думаешь они объявились? — озадачился я и потер шрамик, который задергался от неприятных воспоминаний.

— Дракоша у нее мелкий, должна под контроль взять, — ответила Шипка.

Хм, мелкий! Этот новорожденный, а вернее, спящий артефакт, когда сложилось заклинание и соединились части артефакта, устроил нам веселую жизнь. Шипка тогда что-то почувствовала и, как потом оказалось, заподозрила запрещенный разумный артефакт, просила стащить браслет с Селатии. Я не успел, точнее, получил ожог и руку от браслета отдернул, а потом стало поздно. Брошь порвала цепочку, ящерка стала увеличиваться в размерах, сережки в ушах напарницы превратились в два полупрозрачных крыла и запорхали в воздухе. Браслет же на женской руке стал чешуйчатым хвостом, который стремительно пополз к непонятной мерцающей фигуре, которая вцепилась в рубаху Селатии и напоминает этакого розового поросеночка. Хвост влился в эту фигуру, крылья одним стремительным пикированием прилипли к бокам, тело стало мгновенно покрываться чешуйками, а потом из ноздрей непонятного существа повалил дым. Существо замахало крылашками, как-то нелепо взлетело и устроилось на плече женщины. И вот перед моим взором предстал дракоша. Первым делом, он попытался спалить меня огнем, хорошо, что щит Фили и Черныша выдержал. Вторым его шагом стали удары молниями, от которых плавилась земля, а мы с артефактами по земле катались, уходя от них. Как сейчас помню: Селатия стоит растерянная, пригибаясь от тяжести этакого поросеночка в чешуе, который уселся у нее на плечо и сделать ничего не может, а тот, неблагодарный, пуляет магическими ударами.

— Объясни ты ему, чтобы прекратил!!! — орал своей напарнице, когда глыба льда проломила щит и ударила меня в бок, в котором подозрительно что-то хрустнуло.