Александр Юрченко - Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях

Найпал (Nepala) — Непал.

Бхотешар, от bhautta-icvara — «владыка тибетцев».

Консультация доктора биологических наук Л. С. Богословской.

1461 = 41365 1/ 4, т. е. если считать, что годовой оборот Солнца равен точно 365 1/ 4суток, через 1461 год Солнце возвращается в ту же точку небесного свода в ту же минуту.

Джизья — подушная подать.

Такой же рассказ о змее включен в книгу «Чудеса Индии» (Бузург ибн Шахрияр, с. 44).

ал-Мамун — аббасидский халиф (813-817).

В спорах о пороках и достоинствах Египта обычно звучала следующая тема: «Из пороков Египта то, что там не идут дожди, а если пойдет дождь, то [египтянам] это не нравится, и они обращаются к Аллаху с мольбой» (ал-Масуди, с. 125).

Хилат — совр. Ахлат на берегу оз. Ван.

toyin 'буддийский монах', кит. tao-jen.

Post istos sunt ipsi Tangut ad orientem inter montes illos, homines fortissimi, qui ceperunt Chingis in bello, et pace facta dimissus ad eis, postea subiugavit eos (Ininerarium. XXVI. 2).

Inde exeuntes invenimus quoddam mare, non multum magnum, cuius nomen, quia non interrogavimus, ignoramus. In litore autem illius maris est quidam mons parvus in quo est quoddam foramen, ut dicitur, unde in hyeme exeunt tarn magne tempestates ventorum, quod homines vix et cum magno periculo possunt transire. In estate ibi semper auditur sonitus ventorum sed tenuiter de foramine exit, sicut nobis incole referebant. Per litora illius maris ivimus per plures dies. Quod mare plures insulas habet; et illud dimisimus a sinistris. Terra autem hec abundat flu-minibus multis, non magnis tamen; in ripis fluminum ex utraque parte sunt silve, sed in latitudine parum habent. In terra ilia habitat Ordu qui est senior frater Bati, immo est omnium ducum Tartarorum antiquior; et est orda sive curia patris ipsius, in qua est una de uxoribus eius que ipsam regit (LT. IX. 25).

Egressi autem sumus in festo sancti Andree a predicta civitate, et invenimus ibi prope ad tres leucas unum casale totum nestorinorum. In-gressi autem ecclesiam eorum cantavimus cum gaudio, quantum altius potuimus: Salve regina, quia diu erat quod non videramus ecclesiam.

Inde profecti tribus pervenimus ad capud illius provincie. in capite predicti maris quod videbatur nobis ita:empestuosum sicut occeanus. Et magnam insulam vidimus in eo. Socius meus appropiavit litori eius et humectavit pannum lineum in eo ut gustaret de aqua, que erat parum salsa, potabilis tamen. Veniebat quedam vallis ab inter montes magnos a regione inter meridiem et orientem, et ibi inter montes erat aliud quoddam mare magnum, et veniebat fluvius per vallem illam de illo mari in istud, et tantus ventus quasi continue venit per vallem illam, quod homines cum magno periculo transeunt, ne ventus portet eos in mare.

Transivimus ergo vallem, tendentes in aquilonem ad magna montana cooperta nivibus magnis, que tunc erant super terram, ita quod in festo sancti Nicholai incepimus multum accelerare iter, quia iam non inve-niebarnus populum sed ipsos iam, hoc est homines constitutes de dieta in dietam ad colligendos nuntios. Quia in multis locis inter montana via arcta est et pascua pauca, ita quod inter diem et noctem comprehende-bamus duos iam; unde faciebamus de duabus dietis unam, et ibamus plus de nocte quam de die. Ibi erat maximum frigus, unde mutuabant nobis pelliceas caprinas, pilo extra verso.

Sabbato secundo adventuum in scro transibamus per quemdam locum inter rupes valde horribiles, et misit ductor noster ad me rogans me ut dicerem aliqua bona verba, quibus possent fugari demones. quia in passu illo solebant ipsi demones homines asportare subito, et nesciebatur quid fiebat de eis. Aliquando arripiebant equum, homine relicto, quandoque extrahebant homini viscera, busto relicto super equo, et multa talia con-tingebant ibi frequenter. Tunc cantavimus alta voce Credo in unum Deum, et transivimus per gratiam Dei cum tota societate illesi. Ex tunc ceperunt me rogare ut scriberem eis cartas, quas ferrent super capita sua; et ego dicebam eis: “Docebo vos verbum quod feretis in corde vestro, per quod salvabuntur anime vestre et corpora vestra in eternum” (Itinerarium. XXVII. 1-4).

Косвенным свидетельством о существовании запрета на пользование золотой и серебряной посудой в древнем обряде возлияния молоком являются сведения китайского чиновника Чжан Дэ Хоя, посетившего в 1248 г. орду царевича Хубилая; однако Чжан Дэ Хой объясняет запрет стремлением участников ритуала к простоте: «9-й луны 9-го числа (в октябре) князь, созвавши своих подвластных перед главной ставкой, совершил возлияние молоком белой кобылицы; то было обычное жертвоприношение по времени; употребляемые при этом сосуды сделаны из бересты и не окрашены ни золотом, ни серебром; таково здесь уважение к простоте» (Чжан Дэ Хой, с. 585).

«Magister Willelmus, quondam civis vester, mittit vobis quamdam corrigiam ornatam quodam lapide precioso quern ipsi portant contra fulgura et tonitrua» (Itinerarium. XXXVI. 19).

Страны арабо-мусульманского мира.

Масяу — Пророк Мухаммад.

Выезд багдадского халифа наблюдал еврейский путешественник Вениамин Тудельский. Он рисует другую картину: «Царь только однажды в год выходит из своего дворца, именно в праздник, называемый рамадан. К этому дню из дальних стран съезжаются, чтобы иметь случай видеть царя. Он является верхом на муле, в царских одеждах, сотканных из золота и серебра; на голове его тюрбан, украшенный драгоценными камнями, которым нет цены, а сверх тюрбана черное покрывало, которое служит выражением смирения, как бы так говоря каждому: “взгляни на все это земное величие и помни, что оно в день смерти покроется вечным мраком”» (Еврейские путешественники, с. 129-130). Имеются арабские известия о зонте как инсигнии у Аббасидов: при описании выезда халифа Муктадира рассказывается, что над головой его несли зонт, дававший ему тень (Иностранцев К. А. Торжественный выезд Фатимидских халифов //ЗВОРАО. СПб., 1906. XVII. С. 69). В книге Чжоу Цюй-фэя зонт халифа выглядит как зонт китайского императора. В церемониях чжурчжэней, правивших Северным Китаем, использовались зонты с разной символикой. «Зонты, носимые над императором, неодинаковы: желтые или красные; верхушка палки у зонта представляет золотого дракона, у императрицы — золотого феникса, у наследника — золотого дракона [он мог отличаться от императорского лапами]; у королев зонт коричневого цвета и на верхушке имеет форму павлина; у дам или чиновников 1-го класса зонт черного цвета, а верхушка имеет серебряную головку, которая у 2-го и 3-го классов красная, а у 4-го черная» (Васильев В. История и древности восточной части Средней Азии от X до XIII века, с приложением перевода китайских известий о Киданях, Чжурчженях и Монголо-Татарах //ТВОРАО. СПб., 1859. Ч. IV. С. 215).