Сергей Степняк-Кравчинский - Домик на Волге

- Няня, что мама встала уже? - спросила девушка.

- Как же, встали. Кофей кушают. Вас дожидаются.

- Хороню. Я сейчас. А ты проведи Владимира Петровича во флигель. Я к вам сию минуту, - обратилась она к последнему.

Владимир пошел за старухою, которая, бормоча чтото себе под нос, провела его, куда ей было приказано Переступив с гостем порог флигеля, старуха перестала ворчать.

- Что вы, батюшка, по делу или знакомый Катерины Васильевны будете? спросила она, чтобы завести разговор.

- Знакомый, - односложно отвечал Владимир и повернулся к окошку, чтобы избежать дальнейших расспросов.

Старуха низко поклонилась ему в спину и ушла, осторожно затворив за собой дверь.

Владимир осмотрелся. Флигелек состоял всего из двух комнат. В передней стоял умывальный столик, несколько деревянных стульев работы домашнего плотника и изразцовая печь. В задней видна была широкая кушетка, служившая, очевидно, постелью, и маленький дубовый столик. На стене висело несколько литографий и небольшая этажерка с книгами.

Девушка, в противность своему обешанию, не приходила довольно долго. Разговор с матерью, очевидно, затянулся. Владимир привел себя, насколько мог, в порядок и вымыл голову холодной водой. Рана успела запечься, и крови больше не показывалось. Девушка все не являлась. Чтобы чем-нибудь занять время, пока решалась его судьба, он подошел к этажерке и вынул первую попавшуюся ему под руку книгу, раскрыв ее наудачу. Это оказалась какая-то детская повесть. Он открыл первую страницу, чтобы посмотреть заглавие, и увидел выведенные четким писарским почерком слова: "Девице Екатерине Прозоровой за благонравие и успехи в науках".

- Прозоровой! Так она Прозорова! - вскричал Владимир. - И Ваню вспоминала. Так, так. Теперь понимаю, отчего мне ее лицо показалось знакомым. Да нет, не может быть! Впрочем, вот, кажется, и она...

Он заслышал быстрые шаги. Девушка входила в дверь.

- Мама, зовет вас.Пойдемте, - сказала она - Я с ней переговорила.

Он поднес ей книгу.

- Это ваша? Вы Прозорова? У вас есть брат Иван?

- Да, да. А что?

- Да мы с ним друзья! - сказал Владимир.

Катя всплеснула руками.

- Как? Ваня! Да где же он, что с ним? Жив? Здо

ров? Мы уж год, как от него не имеем вестей. Вот-то мама обрадуется! И как это я, глупая, раньше не догадалась вас спросить! Ну, что же он, говорите!

- Я уже три месяца, как из Петербурга, - сказал Владимир. - Перед отъездом я с ним виделся. Он был жив и здоров.

- Отчего же он не писал? - удивлялась Катя.

- Ему давно это неудобно, - уклончиво отвечал Владимир.

- Ну, да идем к маме скорей, - прервала его Катя. - Там все раскроется.

Она быстро отворила дверь и почти бегом направилась к дому. Владимир с трудом поспевал за нею.

IV

В столовой он застал мать, женщину лет пятидесяти, с буклями, какие носили в старину, очень похожую на дочь, но рыхлую и толстую. Она казалась сильно встревоженной и встретила его строгим, внимательным взглядом, от которого Владимир весь съежился и решил, что он не пробудет в этом доме ни часу дольше.

- Мама, - вскричала Катя, не давши ей выговорить ни слова, - Владимир Петрович - друг нашего Вани! Он нам от него весточку принес.

Прозорова разом преобразилась. Она радушно протянула руку, усадила его рядом, стала осыпать вопросами, на которые он едва успевал отвечать. Позвали няню, которая вынянчила и брата и сестру. Позвали дворню. Всем была сообщена радостная весть, что молодой барин, которого они уже считали погибшим, благополучно живет в Петербурге, и вот его приятель проездом нарочно завернул к ним в усадьбу, чтобы об этом сообщить.

Прозорова сама верила этой версии внезапного появления Владимира в их доме. Рассказ дочери, которая действительно не выдержала конспирации и рассказала ей все начистоту, как-то сам собою стушевался. Статочное ли дело, чтоб друг Вани и такой приличный молодой человек, с такими хорошими манерами, вдруг прыгал с поезда и бегал от каких-то полицейских, точно разбойник придорожный? Дочка, наверное, подшутила над ней, старухой. А то, может, гость подшутил над Катей, а та по простоте и поверила.

Владимир стал ей дорогим гостем, которого она не знала куда посадить, чем попотчевать. После завтрака он заговорил, что ему нужно уехать, и спросил, где бы достать подводу. Прозорова замахала руками.

- Что вы, батюшка, обидеть нас хотите? - сказала она. - Ничего почитай нам не рассказали и уж уезжать собираетесь! Поживите. Когда еще такого гостя дождемся?

- В самом деле, Владимир Петрович, чего вам спешить? - сдержанно присоединилась к ней Катя.