В. Струве (ред.) - Древний Восток

При Хаммурапи граждан судили чиновники-судьи, которые были поставлены царём в каждом городе. Все дела решались в судах по законам, записанным на глиняных табличках в строго определённом порядке. Секретарь суда записывал весь ход судебного разбирательства. Если дело было очень сложным и судья не мог вынести решения, преступника под конвоем отправляли в столицу, где его судили в главном суде. Недовольные решением суда могли обжаловать его перед царём.

Но в действительности решения суда всегда выносились в пользу богатых людей. Законы защищали жизнь и собственность богатых и знатных граждан. Раб и бедняк не находили в законах защиты, и «сильный» по-прежнему продолжал притеснять «слабого».

После смерти Хаммурапи вавилонские цари правили ещё полтораста лет. Около 1600 г. до н. э. царь хеттов Мурсиль напал на Вавилон. Он ворвался в столицу, разгромил её, захватил несметные сокровища и увёл с собой множество пленных. Так пала могущественная держава царя Хаммурапи, который много лет держал в страхе соседние страны.

Илум-бани стоял у порога дома и хозяйским оком оглядывал свои владения. День сегодня начался для него удачно. На рассвете вернулся из далёкого путешествия его старший сын. Он ездил с караваном ослов, нагружённых зерном и маслом, далеко на запад, к берегам Великого моря заката, где много богатых городов. Путь шёл через пустыню и был не безопасен: разбойники не раз грабили и убивали мирных купцов, и Илум-бани очень тревожился об участи своего сына. Но вот, наконец, караван благополучно завершил путешествие, сын вернулся домой. Ему удалось с большой прибылью продать хлеб и выгодно закупить финикийские товары.

Илум-бани не раз рассчитывал в уме, как он продаст всё, что привезено, и какие соберёт барыши. Он уже слышал звон се ребра, которое мечтал сложить в мешочек в своём тайнике.

Вдруг внимание Илум-бани привлекли два осла, показавшиеся в конце улицы. Они были нагружены корзинами с зерном, их подгоняли седой крестьянин с измождённым лицом и статный юноша. Заплатанная одежда путников была покрыта пылью, видно было, что они пришли издалека. Медленной поступью усталых людей они приближались к воротам.

Илум-бани, наконец, узнал их. Это был арендатор Убар-Шамаш и его старший сын. Жатва уже окончилась, и Убар-Шамаш привёз хозяину зерно в уплату за аренду поля. У Илум-бани много земли, и десяток таких арендаторов, как Убар-Шамаш, работают на его полях и отдают Илум-бани треть урожая. Вот теперь, когда хлеб сжат и зерно убрано, закрома Илум-бани скоро заполнятся доверху.

Из-за амбара вышел слуга, открыл ворота, и путники вошли во двор. Снять поклажу с ослов и засыпать зерно в амбар недолгое Дело. Убар-Шамаш был одним из последних, — который привёз Хозяину хлеб и рассчитался с ним за аренду земли в этом году. На следующий год опять придётся возобновить договор и написать новую табличку. Убар-Шамаш сполна уплатил хозяину; он боялся, что иначе Илум-бани в будущем году прогонит его с поля и ему придётся искать нового хозяина.

После полудня, когда солнце стало склоняться к западу, отец с сыном отправились в обратный путь. Невесело было на душе у Убар-Шамаша. Окончилась тяжёлая страда, собран был урожай, а отдохнуть едва ли придётся. Не надолго хватит оставшегося хлеба Убар-Шамашу и его семье, впереди у него опять тяжёлая, полуголодная жизнь. Убар-Шамаш хорошо помнит, что у богатого купца Иккатума хранится глиняная табличка, на которой красивыми клинообразными знаками записано следующее: «Убар-Шамаш, сын Шамая, занял у Иккатума, сына Авиланима, 2 гур [36] Гур — 250 литров. хлеба. Он должен уплатить в качестве процента одну треть гура за один гур. Он должен отмерить хлеб и проценты на него во время жатвы, когда придёт месяц расчёта». Имгурсин и Мунавирум, соседи Иккатума, подписались на этом документе как свидетели в знак того, что всё было сделано правильно, по закону.

Это было пять месяцев назад, когда надо было засевать поле; тогда у Убар-Шамаша не осталось зерна, и он взял его в долг у купца. Теперь наступил срок расплаты.

Но царский писец забрал у Убар-Шамаша большую корзину зерна в казну; кроме того, была отвезена арендная плата хозяину поля, а Иккатуму уже придётся отдать последнее.