Андрей Мартьянов - Верования дохристианской Европы

К числу древнейших относят былину о Вольхе. Она сложилась задолго до образования Киевского государства. По своему содержанию она вообще чужда новой — Киевской — эпохе. Некоторые исследователи (исторической школы) пытались найти в чертах Вольха образ Олега летописей: поход Вольха на Индию — это якобы фантастически переосмысленный поход Олега на Царьград. Но в былине нет ничего похожего на Олегов поход — как он показан в летописи. Легендарная смерть Олега («от коня») сопоставляется с рождением былинного Вольха от змеи — но и здесь нет никакого сходства, кроме чисто технического, то есть присутствия в обоих сюжетах змеи.

Рассказ о рождении Вольха сохраняет древнейшие тотемические представления о животных как предках человека. Считалось, что великий охотник, мудрец, герой может родиться непосредственно от родового предка, от отца-животного. Мать Вольха, спускаясь с камня, неосторожно наступила на змея. Змей обвился вокруг ее ноги — и спустя положенное время родился Вольх. Само имя «Вольх» означает, что герой — великий кудесник, «волхв». Изначально он связан с природой — кровными узами, — и когда он появляется на свет, звери, рыбы и птицы прячутся, им ясно, что родился великий охотник. И действительно, Вольх может превратиться в щуку и так ловить рыбу, он может стать соколом и охотиться на птиц, в образе волка он гонит лесных зверей.

Былина рисует героя, соответствующего идеалам первобытнообщинного строя: он мудрец, колдун, оборотень, он умеет покорять животных. Но он и воин — причем воюет так же, как охотится, то есть с помощью своих волшебных навыков. Дружину он себе набирает так, как «простые смертные», но победы одерживает волшебством — сперва в образе птицы совершая «разведку» во вражеском стане, в образе горностая перекусывая тетивы вражеским стрелам, а затем превратив в волков всех своих воинов; охотой Вольх кормит свою дружину, а потом одевает воинов в волчьи шкуры.

Здесь интересно отметить еще одно обстоятельство: если в более поздних былинах все походы русских богатырей — исключительно ради того, чтобы защитить родную землю от врага, то поход Вольха на Индию — исключительно грабительский…

Еще одним древнейшим героям русского эпоса принадлежит Святогор. Интересно отметить, что этот богатырь довольно популярен: известно не менее семи различных сюжетов, связанных с его именем. Самыми важными являются два: рассказ о том, как Святогор наезжает на сумочку переметную, которую он не может поднять, и рассказ о том, как Святогор ложится в гроб.

Обе основные былины о Святогоре, таким образом, повествуют о его гибели, и это весьма любопытный момент. На сто с лишним сюжетов, известных русскому классическому эпосу, сюжеты о гибели героев исчисляются единицами: Дунай кончает жизнь самоубийством (дав начало реке Дунаю), погибает Василий Буслаевич — да и всё, прочие герои не умирают. Илья Муромец, например, вместе с силой получает и пророчество о том, что смерть ему в бою не писана.

Известная былина о том, как «перевелись богатыри на Руси», относится, по мнению В.Я.Проппа, не к эпосу, а к духовной поэзии.

Так почему же так «настойчиво» погибает Святогор?

Очевидно, что гибель, предопределенность смерти связана с самой сущностью этого героя — Святогор обречен изначально. В отличие от гибели других героев, в его гибели нет ничего трагического, она закономерна, как смена времен года.

Святогор, как явствует из его имени, связан с горами, он «Горыныч». Святая Русь — удел богатырей, Святые горы — удел Святогора, который так велик и тяжел, что земля (равнина) его не носит. Более того, Святогор утверждает, что ему «не придано тут ездить на святую Русь», а «дозволено тут ездить по горам». Иными словами, Святогор ограничен в своих перемещениях неким запретом. Такая ограниченность связана еще с родовым строем, когда члены одного рода не имели право заезжать на территорию другого рода. А между тем богатыри свободно ездят по всей Руси. Такое впечатление, что Святогор живет еще при родовом строе и соблюдает все налагаемые этим строем запреты, в то время как богатыри уже «вырвались» за пределы этих запретов и чувствуют себя вольготно в мире, где давно исчезли племенные границы.

С образом Святогора связан и важнейший стилистический прием эпоса — гипербола, преувеличение. Святогор так огромен, что может положить Илью Муромца вместе с его конем к себе в карман. И если на ранней стадии существования эпоса чрезмерная величина и мощь приписывались положительному персонажу, то впоследствии они же относились к персонажу отрицательному. Не герой храпит так, что горы трясутся, но чудище; и как бы ни было оно велико по размерам и, вследствие этого, отвратительно, герой — красивый, ладно сложенный человек, — победит его.