Владимир Побочный: От Сталинграда по дорогам войны (06.02.1943 – 31.03.1943)

Переброска авиации с других театров войны уже не может изменить соотношение сил в воздухе на советско-германском фронте.

Победа Советских военно-воздушных сил в зимних операциях 1943 г. является важным этапом на пути к завоеванию стратегического господства в воздухе.

Труженики деревни развернули огромную работу по подготовке и проведению весеннего сева, от которого зависит судьба урожая третьего военного года. Провести сев организованно, в короткие сроки призывают тружеников полей фронт, вся страна. Обращаясь от имени фронтовиков к женщинам-колхозницам, снайпер Людмила Павличенко пишет:

Людмила Михайловна Павличенко

«Вы, женщины, – в деревне сейчас основная сила. На вас и лежит ответственность за проведение сева. Проведите его отлично, в самые сжатые сроки – таков наказ фронтовиков… У каждой из вас есть на фронте муж, брат, товарищ, отец. Много ваших бывших колхозников сражаются в рядах действующей армии. Равняйтесь по ним и помните: отличной работой на севе вы помогаете вашим землякам быстрее разгромить врага и вернуться в родной колхоз, в родную семью».

Вспомним как это было…

Из воспоминаний участника боев за Ржев П. А. Михина: «За Ржевский плацдарм бои шли днем и ночью. Бывало, атакуем, а потом откатываемся назад и снова поднимаемся, бежим, стреляем, падаем, ползем, врываемся в немецкую траншею и в штыки да прикладами бьемся, пока от батальона несколько человек останется. В траншее чуть ли не по колено в воде, под водой наши и немецкие трупы, что-то мягкое и скользкое еще шевелится под ногами, а ты, балансируя на этом неровном дне окопа, увертываешься от смертельных ударов и изо всех сил наносишь их сам. Кто кого. На этот раз наша взяла. Немцы перебиты. Но и нас осталось мало. Не успели отдышаться, как свежими силами теперь уже немцы атакуют и выбивают нас из траншеи. Мы снова ползем в свои окопы. Немцы стреляют в спины… Так повторялось по несколько раз в день.

В боях за Ржев мне доводилось водить взвод в атаку, ходить за «языком», но в основном был командиром взвода управления батареей и позже начальником разведки дивизиона. Смерть часто дышала в лицо. Такое не забывается…».

Многочисленные воспоминания советских солдат… Все пространство побоища представляло собой страшную картину смерти и разрушения. Это был сплошной, изрытый бесчисленными воронками “кратерный” пейзаж. В деревнях не было ни одного целого строения, а деревень Федорково, Бердихино, Полунино, Галахово и Тимофеево больше не существовало. Вдоль и поперек исполосованные гусеницами, сплошь покрытые рыжей глиной, вывернутой лопатами и взрывами, многострадальные полунинские поля были всюду усыпаны кучами стреляных гильз, банками и ящиками, брошенным и поломанным оружием, обрывками бинтов и снаряжения, обломками бревен и рваной колючей проволокой – всем неисчислимым мусором войны. 150 разбитых и сгоревших, русских танков, громоздившихся тут и там группами и поодиночке, дали повод называть это место Panzerfriedhof – кладбищем танков. А по воронкам и между ними, по разрушенным танками и взрывами окопам и блиндажам валялись тысячи тел погибших бойцов. Большинство из них было разорвано взрывами и раздавлено гусеницами. Всюду во множестве мины, неразорвавшиеся бомбы, снаряды и гранаты… Погибших хоронили в основном во время боев, но и после освобождения Ржева весной 1943 года разложившимися трупами, иногда в несколько слоев, были покрыты ржевские поля и кустарники.

Участник летних боев под Ржевом писатель А. Цветков в своих фронтовых записках вспоминает, что когда танковую бригаду, в которой он сражался за деревни Полунино и Галахово, после тяжелых потерь перебросили в ближний тыл, в район деревни Дешевка, то выйдя из машины и оглядевшись, наши танкисты пришли в ужас: вся местность была покрыта трупами солдат. Трупов было так много, что как будто их кто-то скосил и свез сюда, как траву. “Беда нагрянула со всех сторон: третьи сутки не пьем, не едим, – пишет А. Цветков. – Кругом зловоние и смрад. Многих тошнит, многих рвет. Так невыносим для организма запах от тлеющих человеческих тел. Нашим саперам, пожалуй, досталось всех больше.

Командир взвода Тараканов, тяжело вздыхая, рассказывает: “Тысячи их тут, трупов-то… Бились без пощады, насмерть. Похоже, до рукопашной дело доходило… Жуткая картина, отродясь такой не видывал…”.