Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Необходимо отметить, что, хотя случаи антиеврейских настроений имели место по всему СССР, на Украине они получили гораздо большее распространение, чем, скажем, в РСФСР. Причины этого крылись в многовековом совместном проживании малороссов (украинцев) и евреев бок о бок на одной территории, что приводило к накапливанию взаимных претензий. В Великороссии же основная масса населения, прежде всего на селе и в провинции, сталкивалась с евреями гораздо реже, и поэтому антиеврейские настроения получили там меньшее распространение.

Еврейский фактор стал играть заметную роль на малорусских землях еще в Средневековье. Крупные еврейские общины имелись уже в городах Древней Руси. Позже на территорию будущей Украины стали прибывать переселенцы из Западной Европы. В Речи Посполитой, куда направлялся главный поток переселенцев, евреи получали от королевской власти и магнатов различные льготы и привилегии: откупа таможенных, питейных пошлин, право иметь земельные владения и арендовать шляхетские поместья. Это привело к тому, что «к началу XVI века еврейство в Польше сделалось уже крупной экономической и общественной силой» [316]. Обладающие внутренним самоуправлением, замкнутые и сплоченные еврейские общины путем предоставления денежных ссуд, управления имениями (в том числе королевскими) приобрели сильные рычаги влияния на королевскую власть, магнатов и шляхту, а через них и на православное крестьянское и городское население. «Сталкиваясь чаще с арендатором-евреем, чем с польским паном, русский крестьянин считал первого главным виновником своих бедствий и стремился отомстить ему», – отмечал известный еврейский историк С. М. Дубнов [317]. Подспудное противостояние, имевшее социально-экономические и религиозные корни, порой перерастало в открытое противоборство, достигшее своего апогея в середине XVII в. во время восстания под предводительством Богдана Хмельницкого. По причине закабаления широких масс крестьянства, сильной конкуренции со стороны еврейских торговцев и ремесленников восстание из собственно казацкого мятежа молниеносно переросло в социально-этническое и проходило под лозунгом «Бій жидів та ляхів!», причем именно в такой последовательности [318].

Отношения между славянским и еврейским населением на Украине принимали столь острые формы все же довольно редко. И тем не менее, несмотря на то что народы были вынуждены притираться друг к другу, множество отличий, порожденных разным вероучением, разным отношением к людям другой веры и культуры, не могло не стать почвой для взаимной неприязни (которая вовсе не обязательно должна была перерастать в «выяснение отношений») [319]. Но дело было не только в религиозных различиях. Евреи принимали весьма активное участие в экономической жизни. Опять, как и в XVII в., главная подоплека лежала в той значительной роли, которую играл еврейский капитал в торговле и мелкой промышленности. Евреи занимали доминирующее положение в торговле зерном: в 1910 г. из 55 торгово-экспортных компаний Одессы (главных хлебных ворот страны) им принадлежало 46 компаний, доля оборота которых составляла 89,2 % [320]. В начале XX в. еврейскому капиталу принадлежало 90,6 % торговли в Подольской губернии, 75 % – в Киевской, 62,9 % – в Харьковской, 40,1 % – в Екатеринославской, 27,4 % – в Полтавской [321].

Надо учесть, что эти цифры характеризуют внутреннюю торговлю, непосредственно затрагивавшую интересы каждого крестьянина. По данным на 1897 г., евреи владели 33,9 % предприятий пищевой промышленности, 24 % сахарных заводов. А слова арендатор и еврей в те времена звучали практически как синонимы [322].

Непростым отношениям способствовала и политика государства, отказывавшего иудеям в получении широких гражданских прав. При помощи ограничительных мер власти пытались не допустить политического влияния экономически сильной еврейской буржуазии, получая в ответ массовое участие еврейской молодежи в национальном и общероссийском социалистическом движении.

Украинско-еврейские противоречия обострялись во время революции 1905 г. и, особенно, в 1918–1920 гг., в период многовластия и воцарившейся на Украине анархии. Взаимное ожесточение, помимо «обычных» крайностей Гражданской войны, подпитывалось исторической памятью, давней и недавней. Огнем и мечом прошлись по местечкам петлюровцы, григорьевцы, многочисленные «батьки» всевозможных политических и уголовных оттенков. Жестокость больше всего отражалась на мирном, ни в чем не повинном еврейском населении, подчас таком же бедном, как и соседнее украинское. Но нельзя забывать, что жестокость была обоюдной. Массовое присутствие еврейской молодежи в левых партиях, карательных органах большевиков, на постах различного рода уполномоченных и комиссаров, с не меньшим ожесточением действовавших по отношению уже к мирному украинскому населению, не оставалось незамеченным и не могло способствовать установлению межэтнического мира.