С. Рудник - Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций

К середине 1920-х гг. партия практически полностью контролировала все государственные и общественные структуры: армию, ОГПУ, суд и прокуратуру, хозяйственные органы, профсоюзы и т. д. Прежде всего речь шла о кадровом составе данных структур. Среди ответственных работников и руководителей все больший процент составляли члены партии. Особое положение в государственном аппарате занимали органы ВЧК – ОГПУ, суда и прокуратуры.

В начале 1920-х гг. четко проявилось стремление вмешиваться в работу правоохранительных органов, когда дело касалось местных партийных комитетов. Например, 19 октября 1923 г. бюро Псковского губкома вынесло следующее решение: «Так как еще до сего времени наблюдается передача суду членов РКП(б) без согласования с партийными органами, предложить всем судебным органам все следственные дела на членов РКП(б). согласовать с соответствующими партийными органами...» [445]

Примером партийного вмешательства в судопроизводство в Петрограде можно назвать дело И. Ф. Маврина (член партии с 1913 г.) и А. Н. Ржавина (член партии с мая 1917 г.). Их «проступок» состоял в убийстве на улице человека, «бывшего белогвардейца». Заметим, что А. Н. Ржавин был начальником Агитпропа политотдела XI дивизии. Представитель Петроградской губернской контрольной комиссии (ГКК) доложил, что, по мнению ГКК, «их следовало бы исключить из РКП и дело передать в нарсуд, но, принимая во внимание особые условия (указанным белогвардейцем были расстреляны родственники товарищей, а также и целый ряд других товарищей), а посему. дело в суд не передавать и считать законченным в партийном порядке. Тов. Маврина и Ржавина исключить из партии условно на один год и просить губком перевести их на работу в другой город». Бюро Петроградского губкома 2 июля 1923 г. согласилось с этим мнением и решило направить убийц в распоряжение ЦК с просьбой послать их на работу в Бодайбо [446].

Постепенно право принимать решения по судебным делам сосредоточилось в высших партийных органах. 5 ноября 1924 г. была создана комиссия по судебным делам при Политбюро в составе наркома юстиции Д. И. Курского, председателя ЦКК В. В. Куйбышева и председателя ОГПУ Ф. Э. Дзержинского. 11 ноября 1924 г. Политбюро утвердило их заместителей в этой комиссии: Н. В. Крыленко, М. Ф. Шкирятова и В. Р. Менжинского [447]. Например, замнаркома юстиции и прокурор РСФСР Н. В. Крыленко сообщал прокурору Ленинградской губернии и председателю Ленинградского губсуда 29 сентября 1924 г.: «Согласно постановлению комиссии Политбюро дела. по обвинению. Сидоровича К. К. по ст. 67 УК и . Волкова Р. Д. по ст. 67 и 90 УК назначайте к слушанию. Мера наказания. по усмотрению суда. дела по обвинению. Ряннель Ивана Ивановича. и . Кузнец А. И. . назначайте к слушанию. Высшей меры наказания. не применять» [448].

В начале 1925 г. партийному руководству стало известно о случае дикого самоуправства в Чите. Секретарь Забайкальского губкома РКП(б), председатель губисполкома и завотделом Забайкальского ГПУ в октябре 1924 г. приняли решение об уничтожении безнадежно больных наркоманов (морфинистов). В результате 15 человек были задушены в гараже. В декабре 1924 г. работникам ГПУ поступило указание об уничтожении некой Акуловой, больной сифилисом в остро заразной форме. По ошибке была убита больная Сивакова, не имевшая венерического заболевания. Решением ЦКК ответственные за принятие этих решений были исключены из партии с запрещением занимать ответственные должности. Исполнителям убийства были определены более мягкие наказания [449]. Продолжалось расширение внесудебных прав ОГПУ. 28 марта 1924 г. постановлением ЦИК СССР было образовано Особое совещание при ОГПУ для осуществления административных высылок, ссылок и заключения в концентрационные лагеря. Оно состояло из трех членов коллегии ОГПУ при участии прокурора СССР

Вместе с тем, прямое представительство правоохранительных органов в высших партийных инстанциях было крайне ограничено. Начиная с X съезда и до XIV съезда ВКП(б) включительно, несмотря на огромный численный рост состава ЦК (до 63 членов ЦК и 43 кандидатов в члены ЦК), единственным представителем правоохранительных органов в партийном руководстве оставался Ф. Э. Дзержинский. Но даже он лишь 2 июня 1924 г. был впервые избран кандидатом в члены Политбюро ЦК и кандидатом в члены Оргбюро ЦК. Никто из его заместителей – М. Я. Лацис, В. Р. Менжинский, Я. Х. Петерс, И. С. Уншлихт, Г. Г. Ягода – в эти партийные органы не избирался. Не входили в них руководители советского суда и прокуратуры этих лет Н. В. Крыленко, Д. И. Курский и др. [450]