С. Рудник - Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций

В обыденном массовом сознании вступление в правящую партию в большинстве случаев расценивалось как стремление сделать карьеру, не попасть под сокращение, получить работу. Так, доклад Особого отдела ОГПУ о состоянии Красной Армии в 1925 г. отмечал «тягу в партию», вернее к партбилету как гарантию оставления в должности».

При этом членам партии, например, в деревне запрещалось расширять хозяйство, заниматься так называемым хозобрастанием. Это расценивалось как «мелкобуржуазное перерождение». Большинство деревенских коммунистов являлись партийными и советскими служащими, не имели собственного хозяйства. Даже появление большого количества вещей в квартирах коммунистов считалось «онэпиванием». Хотя партийные работники среднего и высшего звена уже к середине 1920-х гг. проживали с точки зрения того времени в весьма приличных условиях.

В 1922 г. на XII партконференции было решено положить в основу зарплаты 15 325 кадровых работников постановление Наркомата труда и ВЦСПС о ставках для ответственных работниках на основе существовавшей 17-разрядной тарифной сетки. Зарплата партийных работников располагалась в диапазоне от 12-го (секретари заводских и сельских ячеек, секретари волкомов) до 17-го (члены ЦК и ЦКК, секретари обкомов и губкомов) разрядов. В мае 1924 г. появился циркуляр об установлении единого тарифа для всех ответственных работников – членов РКП(б). Максимальная ставка не должна была превышать ставку 17-го разряда. Это означало введение «партмаксимума». На заседании Политбюро ЦК 24 апреля 1924 г. было принято решение установить максимум зарплаты по СССР для членов партии в 360 руб., хотя тут же допускались «единичные исключения» [441]. Официальное жалованье партработников, конечно, превосходило среднюю зарплату по стране, но уступало заработкам «спецов». Но кроме официальной зарплаты существовали скрытые надбавки: пособия на лечение, продовольственные пайки, гонорары за публикации в печати, доступ к дефицитным товарам.

Таким образом, материальное положение, уровень жизни коммуниста, а тем более работника партийного аппарата, все сильнее зависели от его политической позиции, от его готовности неуклонно исполнять директивы вышестоящих органов.

Еще одной особенностью жизни партийных органов и их отношений с другими государственными и общественными структурами стала система засекречивания партийных решений. Понятно подобное поведение РСДРП и других революционных партий, когда они являлись нелегальными организациями. Понятна повышенная степень секретности в условиях гражданской войны. Наконец, любая правящая партия, любое правительство принимают какие-то постановления по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики, которые должны оставаться неизвестными политической оппозиции или другим государствам. Но здесь речь шла о всеобъемлющей системе секретности, которая имела другие цели.

Политбюро ЦК 16 сентября 1921 г., обсудив вопрос о расходовании золотого фонда, внесло в свое постановление следующий пункт: «Поручить Президиуму ВЦИК, СТО, СНК и всем наркоматам строго следить за тем, чтобы в принимаемых ими решениях (в протоколах, отношениях и т. п.) не делались ссылки на решения ЦК [442]. Оргбюро ЦК 30 ноября 1922 г. утвердило порядок хранения секретных постановлений ЦК РКП(б). Вскоре подобный порядок был распространен на решения ЦК союзных республик, краевых, областных и губернских комитетов. В нем, в частности, подчеркивалось, что в делопроизводстве советских, хозяйственных, профсоюзных органов не должно делаться никаких ссылок на партийные решения [443].

Подобные меры принимались и на нижних уровнях партийного аппарата. С 8 апреля 1924 г. все протоколы бюро Ленинградского губкома партии стали секретными. В 1923 г. в Политбюро появилась так называемая Особая папка, в которой хранились самые секретные протоколы заседаний высшего партийного органа. В Ленинградском обкоме такая папка возникла в 1929 г. Секретность имела главной целью спрятать директивную роль партии по отношению ко всем другим субъектам советской политической системы. Совершенно открыто об этом было сказано в постановлении Секретариата ЦК в 1923 г. по делу замнаркома внешней торговли М. И. Фрумкина. Он был строго предупрежден за то, что передал копию постановления пленума ЦК о монополии внешней торговли уполномоченному наркомата на Украине со ссылкой на это постановление в телеграмме торгпредам за рубежом. В решении по этому вопросу было сказано: «.постановления ЦК оформляются в советском порядке в виде законодательных актов или распоряжений. Поэтому сами вопросы часто по существу не являются секретными, но наоборот доводятся до сведения широких слоев населения в советском порядке. Секретным является порядок прохождения вопросов через партийную организацию, постановления которой являются директивой партии тому или другому члену. Поэтому каждый член партии, получив директиву партийного органа, проводит таковую в жизнь от своего имени по занимаемой должности» [444].