Понсон Террайль - Капитан Мак

Король продолжал:

- Итак, его преосвященство должен придти в девять часов, а сейчас только пять, и знаешь, что я сделаю? Я сейчас отправлюсь на охоту.

- Но, сир, - заметил Габриэль де Сабран, - ваше величество ведь не будет охотиться в одиночестве. Ржание лошадей, лай собак, щелканье кнутов доезжачих произведут такой шум, что его преосвященство проснется и появится в окне, как досадная помеха.

- Безусловно, - ответил король, - то, что ты говоришь, очень похоже на правду, но у меня есть хорошая мысль. Ты сейчас тихонько выйдешь из комнаты.

- Хорошо, сир.

- Ты пойдешь в левое крыло замка, в личные покои Месье.

- Прекрасно, сир, - ответил паж, внимательно слушавший господина.

- Ты обратишься к его камердинеру и скажешь: "Осторожно разбудите вашего господина, попросите его не делать никакого шума и прийти к королю, который хочет с ним переговорить совершенно тайно".

Паж вышел и совершенно точно выполнил приказ короля.

Как мы уже знаем, Гастон Орлеанский лег очень поздно, но спал он чутко. Габриэль де Сабран обратился к слуге, и тот ввел его в комнату принца, который, протерев глаза, нахмурился; казалось, он был удивлен и обеспокоен тем, что король приглашает его к себе в такую рань. Как всякий человек, совесть которого нечиста, Гастон Орлеанский говорил себе:

- Король собирается сделать мне за что-то выговор.

Но паж, догадавшись, что принц обеспокоен, добавил:

- Монсеньор, король сегодня в хорошем настроении.

- Ах вот как! - произнес Месье, и лицо его прояснилось.

- И он рассчитывает на ваше высочество, чтобы подшутить над его высокопреосвященством.

Месье поспешно оделся и последовал за Габриэлем де Сабраном.

Король сидел у окна и любовался своим любимым Шамборским лесом, вершины которого золотили первые лучи солнца. Увидев Месье, он протянул ему руку и сказал:

- Добрый день, братец! Не угодно ли вам сегодня поохотиться на оленя?

- Я весь к услугам вашего величества, - ответил Месье, целуя протянутую ему руку.

- Хорошо, - продолжал король, - где вы держите ваши своры?

- У меня их три, - скромно ответил принц: одна здесь, это так называемая большая охота.

- Хорошо, но это не то, что мне нужно.

- Вторая - в лесу Блуа, у моего первого ловчего, мэтра Жана Ла Бранша. В ней двенадцать добрых нормандских гончих, которые так же хорошо берут лань, как оленя.

- А третья?

- Третья, сир, - кабанья свора из тридцати восьми больших сентонжских собак - эти возьмут кабана меньше, чем за пять часов. Эта в Шамборе.

- Ну что же, - сказал король, поскольку я хочу поохотиться в Шамборском лесу, вместо оленя поохотимся на старого кабана-одиночку.

- К услугам вашего величества, - ответил Месье. - Когда вам угодно выехать?

- Ах, в том-то вся и загвоздка, - ответил Людовик, - я хотел бы выехать из замка без шума и гама.

- Это просто, - ответил Гастон, - здесь есть лестница и потайной ход, которые ведут в нижний город.

- Прекрасно! А лошади?

- Позволю себе доложить вашему величеству, что из-за предпринятой мной перестройки замка конюшни пришлось перенести в город. Если вам угодно, сир, вы можете выйти из замка пешком, прикрыв лицо плащом, как простой дворянин, а потом сесть на лошадь, и здесь никто ничего знать не будет.

- Ага, мы прекрасно подшутим над кардиналом! - сказал обрадованно король.

И он поспешно приказал Габриэлю де Сабрану одеть себя.

- Сир, я пошлю одного своего офицера оседлать лошадей, - сказал Месье.

- Да, конечно, - ответил король. - Не будем терять времени, братец!

Месье поспешно покинул королевские покои, но пошел не к себе, а побежал к дону Фелипе.

- Дорогой Фелипе, - сказал принц, - король сегодня охотится.

- Со двором?

- Нет, со мной, в Шамборе. Мы выезжаем через несколько минут.

- И кардинал об этом ничего не знает?

- Совершенно ничего. Тебе не кажется, что нам подворачивается прекрасный случай?

- Представить донью Манчу? Безусловно.

- Так надо бежать к ней предупредить и приказать, чтоб ей седлали коня.

- О нет, - ответил испанец, - все это нужно держать в тайне.

- А как?

- Пусть ваше высочество во всем положится на меня, я все беру на себя.

Месье знал, что его архитектор - человек изобретательный, он больше не стал ему докучать и вернулся к королю.

Король был уже готов. На нем был суконный зеленый камзол, шляпа с черным пером и вороненые шпоры на сапогах с красными отворотами.

- Ну, теперь я одет, как простой дворянин, - подумал он, - и уж никто не посмеет сказать, что я излишествами разоряю мой народ.