Олег Пленков - Спартанцы Гитлера

В свое время остро дискутировался вопрос об источниках финансирования нацистской партии; в левой историографии подозрения часто падали на промышленность. Нужно отметить, что это обвинение справедливо лишь отчасти. Например, Крупп фон Болен унд Гольбах, Фридрих фон Сименс, Карл Бош (из ИГ — Фарбен), Карл Бюхер (из АЭГ) были убежденными сторонниками демократии и не симпатизировали нацистам. Что касается Гугенберга, активно помогавшего нацистам, то он не был полным собственником концерна, названного его именем: он располагал доходами от тяжелой промышленности, которая дотациями политическим партиям хотела избежать клейма отрасли, нажившейся на войне и военных поставках. Промышленники передоверяли распоряжение этими средствами Гутенбергу, который не был независим в расходовании денег, но должен был согласовывать свои намерения со специально созданным комитетом кураторов. Из общей суммы денег промышленников только 10–15% шло НСДАП, а остальные средства предназначались соперникам нацистов. В ноябре 1932 г. 339 представителей крупной промышленности высказались за правительство Папена и лишь 20 в петиции президенту Гинденбургу требовали назначить Гитлера канцлером {324} 324 Cp.: Maser W. Hitler. Biographie. Der Spiegel, 1973. N 19. S. 154. . Если крупных промышленников и есть в чем упрекнуть, так это в том, что они предоставили событиям развиваться своим ходом, не пытаясь активно на них воздействовать. В принципе, в Веймарскую республику такая практика была общепринятой: деньги на избирательные кампании промышленные фирмы и банки давали всем, кроме коммунистов и социал-демократов. Размеры выплат нацистам часто преувеличивают: НСДАП была партией самофинансируемой, гораздо больше денег от промышленности получали Немецкая Национальная Народная партия и Немецкая Народная партия, но они никаких результатов добиться не смогли, что указывает на то, что не деньги были главной причиной взлета НСДАП и ее побед на выборах. Для того, чтобы покончить с финансовыми проблемами в партии, после 1933 г. Гитлер распорядился ввести в пользу партии налог в 0,5%, что составляло 30 млн. марок {325} 325 Glum F. Der Nationalsozialismus. Werden und Vergehen. München, 1972. S. 245. ; для содержания партийного аппарата этого оказалось достаточно.

Удивительно, но Гитлер всегда был разборчив в источниках получения средств для партии и собственной политики: так, когда известный табачный фабрикант Филипп Реемтсма (P. Reemtsma; бывший летчик, который потерял на войне ногу), контролировавший 75% немецкой табачной промышленности, хотел пожертвовать деньги в личный культурный фонд Гитлера, тот, будучи некурящим и считая курение вредным для здоровья, отказался. Тогда Геринг договорился о регулярных взносах табачного короля на цели культуры в фонд Пруссии {326} 326 Irving D. Göring — München, 1987. S. 245. . Всего до 1945 г. Реемтсма передал в фонд Пруссии 15 млн. рейхсмарок, впрочем, война обошлась ему еще дороже — он потерял на ней трех сыновей.

Вопрос финансирования партии так же, как и прочие проблемы партийного строительства, показывает, что Гитлер и в этой сфере смог сохранить необходимую для него свободу и всегда мог действовать подчиняясь лишь собственным представлениям о политической необходимости, а не озираясь на чьи-либо посторонние интересы или желания. Это положение, конечно, не изменилось и по приходу нацистов к власти.

До 1933 г., в период борьбы за власть, униформированные подразделения партии выдвинулись в республике на первый план благодаря анархистским и террористическим методам борьбы, которые, в свою очередь, наложили на них глубокий отпечаток. После прихода Гитлера к власти эта тенденция пришла в противоречие с проповедуемыми партией и правым спектром принципами сильного государства и безусловного подчинения этому государству, которое якобы последовательно разрушала демократическая система. По всей видимости, именно апелляция к сильному государству и привело в 1929–1932 гг. к росту симпатий немцев к НСДАП. Их побуждала голосовать за Гитлера традиция авторитарного государства в Германии, а также тяжелейшая социально-экономическая ситуация после Великого кризиса 1929 г., выход из которой многие немцы видели в жесткой власти. Большинство выборщиков Гитлера более прельщала военная дисциплина и стройность рядов СА, нежели революционные идеи, владевшие умами некоторых руководителей СА.