Сергей Снегов - Прометей раскованный. Повесть об Игоре Курчатове

— Нет, Игорь! Я уже обдумывал это дело. Ничтожная эффективность. Надо ионизировать уран — и выход ионов будет чрезмерно мал. К тому же и массы изотопов так близки, что и большими электромагнитами их траектории практически не раздвинуть.

Курчатов продолжал настаивать. Он пока не стремится к высокой эффективности разделения, это дело будущего. И больших количеств не надо, для экспериментов достаточно и миллиграммов обогащенного урана.

Арцимович заколебался. Задача была трудна, зато чертовски интересна.

— Ладно, Игорь, давай помощника — начну!

В помощники Курчатов выделил Игоря Панасюка. Он защитил диплом по спонтанному делению урана и тория — у тория спонтанность не обнаружили, — и Курчатов взял его к себе в аспиранты. Установку для электромагнитной сепарации смонтировали в кабинете Курчатова. В мае Курчатов передал Панасюку импортный металлический уран, сто граммов черного порошка, вполне достаточное для начала количество. Опыты по электромагнитному разделению изотопов урана начались.

…Ни Курчатов, ни Арцимович не знали, когда спорили о применении электромагнитного метода, что точно такие же споры шли и в Соединенных Штатах. И что, как и Арцимович, авторитетные физики в Америке поначалу отвергли этот метод как неэффективный. И что только когда в Советском Союзе прекратились все ядерные исследования, а Ленинград уже находился в блокаде, американцы снова возвратились к этому вопросу. В официальном американском отчете «Атомная энергия для военных целей» написано: «На заседании комитета по урану Смит (Принстон) поднял вопрос о возможном промышленном разделении изотопов электромагнитным способом; но ему возразили, что этот метод был исследован и признан неосуществимым. Несмотря на это, Смит и Лоуренс, случайно встретившись в октябре 1941 года, обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что решение его все же возможно». А ровно через год начали строить гигантский завод в Ок-Ридже для разделения изотопов урана электромагнитным способом — именно этот завод и дал материал для бомбы, поразившей Хиросиму…

В мире создалась новая атмосфера вокруг урановых дел. Все определенней за рубежом заговаривали об атомной взрывчатке. Появился и зловещий термин «урановая бомба»

«Нью-Йорк тайме», влиятельнейшая газета Америки, 5 мая 1940 года напечатала статью своего научного обозревателя У. Лоуренса. Крупные заголовки на первой странице оглушали: «Источник атомной энергии огромной мощи, обнаруженной наукой», «Открытие разновидности урана, обладающей энергией в 5 миллионов раз больше угля», «Потрясающая взрывчатая сила». Журналист расписывал и разрушительное действие гипотетической урановой бомбы. «Германия стремится к этому», — жирным шрифтом предупреждал автор. Атомное оружие скоро появится на вооружении армий великих держав, с воодушевлением предсказывал Лоуренс.

А 7 сентября того же года тот же Лоуренс в газете «Сатерди Ивнинг-пост» в статье «Атом сдается» еще восторженней расписывал мощь урановой взрывчатки, еще убежденней доказывал, что близится поворот в методах войны. Лоуренс не оставлял сомнения, что американские ученые приступают к разработке уранового оружия. Даже термин «атомная бомба» звучал в его статье как нечто общеупотребительное среди физиков. Для характеристики энергии урана бралась взрывчатка авиабомб и снарядов: «В одном фунте урана-235 содержится столько же энергии, сколько в 15 000 тонн тротила», — с восторгом восклицал научный обозреватель. Военные по достоинству оценили его увлечение: ему, единственному из журналистов, разрешили через пять лет вылететь на остров Тиниан — полюбоваться, как американские летчики грузят на самолет громоздкую бомбу, которая за несколько секунд уничтожит свыше 200 тысяч человек в Хиросиме. И он потом выбрал для характеристики этого злодеяния из 150 000 английских слов только те, что выражают восхищение и ликование! В немецкой печати тоже намекали на военное значение урановых исследований.

Курчатов совещался с друзьями и помощниками, страстно допрашивал себя: как держаться дальше? Создание урановой взрывчатки требует преодоления огромных трудностей, мирное использование внутриядерной энергии куда проще. Но вот на Западе сами ядерщики наталкивают военных на мысль использовать уран для разрушения, а не созидания. Имеет ли он право умалчивать об этом еще не совершившемся, но возможном повороте урановых исследований? Не надо ли сигнализировать в правительство? Но кто он для правительства? Мало кому известный доктор наук! Нет, нужна научная фигура покрупней! В это время Курчатову сообщили, что Николай Николаевич Семенов, крупнейший советский химико-физик, тоже встревожен шумихой на Западе и пишет по этому поводу письмо в правительство. К его мнению в верхах не могли не прислушаться!