Яков Гегузин - Капля

Как же объяснить все то, что запечатлела кинокамера? Представим себе, что на натянутую резиновую мембрану с некоторой высоты падает металлический шарик, щедро смазанный клеем. После того, как он достигнет поверх­ности мембраны, произойдет следующее. Мембрана под влиянием ударившегося о ее поверхность шарика про­гнется, затем, дополнительно натянувшись при прогибе, она начнет выравниваться, подбрасывая шарик кверху, сообщив ему при этом часть той энергии, которую мембра­на получила от шарика, упавшего на нее. Так как шарик, соприкоснувшись с мембраной, приклеился к ней, взле­тая вверх, он потянет за собой и мембрану; при этом об­разуется тянущийся за шариком полый резиновый стер­жень. А затем шарик начнет двигаться вниз, и все повто­рится снова.

При падении капли на поверхность воды происходит нечто подобное, однако многие детали процесса моделью шарик — мембрана не описываются. Падающий шарик создает в мембране просто углубление, а дождинка кроме углубления создает также множество мелких капель-ос­колков; симметрично разлетающихся в разные стороны. Именно это и заметил Темин, которому совокупность брызг представилась водяной лилией. А следующий за брызгами всплеск воды, подобный полому резиновому стержню, тянущемуся за железным шариком, Кедрину представился серебряным гвоздиком с алмазною шляп­кой. В модели шарик — мембрана деталь, увиденная Паустовским, отсутствует. Высокий и тонкий водяной стержень завершается каплей или несколькими каплями по той же причине, по которой тонкая водяная нитка, от которой отрывается крупная капля, разбивается на множество маленьких капель — сателлитов. Цилиндри­ческая форма жидкости невыгодна или, лучше так,— менее выгодна, чем сферическая, и поэтому цилиндр распадается па капли; самую крупную из них Паустов­ский заметил в тот момент, когда она погружалась в воз­никавшую под ней водяную чашу. Эта капля и напомнила Паустовскому блестящую жемчужину.

Высота гвоздика, время, необходимое, чтобы он возник и опал, определяются не только тем, какого размера была дождинка и с какой высоты она упала, но и тем, каковы физические свойства воды — ее вязкость и поверхност­ная энергия. Кинокадры свидетельствуют о том, что «гвоздик», высота которого около пяти сантиметров, вы­растает и опадает приблизительно за сотую долю секунды. Приблизительно эта величина и получится, если вяз­кость воды разделить на ее поверхностную энергию и умножить на высоту гвоздика,— именно так надо посту­пать, чтобы вычислить интересующее нас время.

Поскольку процессы, которые происходят вслед за па­дением дождинки на воду, зависят от вязкости и поверх­ностного натяжения воды, видимо, они должны выглядеть по-иному, если дождинка и лужа будут не водяными, а, скажем, глицериновыми. У глицерина вязкость значи­тельно больше, и это, наверное, скажется и на лилии, и на гвоздике, и на жемчужине. Но об этом — в другом очерке,

Я совсем не хочу, чтобы рассказанное здесь было вос­принято как предложение пользоваться скоростной кино­камерой или иным физическим прибором для исследова­ния достоверности поэтических образов или в качестве арбитра в затянувшемся споре между «физиками» и «ли­риками». Просто воспользовался стихами и скоростной кинокамерой, чтобы рассказать о явлении, на которое все смотрели и все видели по-разному.

В английском журнале «Физика и химия поверхности» была помещена подборка фотографий, изображающих по­следовательность форм, которые принимает очень тонкая коническая вольфрамовая игла, если в течение длитель­ного времени ее выдерживать при высокой температуре.

Оказывается, что со временем на кончике иглы форми­руются шарики — капли.

В нашей лаборатории были получены очень похожие фотографии, но иглы, с которыми мы экспериментирова­ли, были не из вольфрама, и вообще не из металла, а из воды. О них рассказано в очерке «Капля падает на жид­кость».

Иглы вольфрама, распадающиеся на капли, очень напоминают водяные иглы

Я сравнил фотографии и поразился общности явле­ния в жидких иглах воды и в кристаллических иглах воль­фрама — самого тугоплавкого из всех металлов. Полу­чилось очень убедительное доказательство справедливо сти физической идеи, согласно которой кристаллические тела, подобно жидким, могут вязко течь. То, что вязкость кристаллов несравненно более высока, чем вязкость жид­кости,— обстоятельство важное, но в принципе существо дела оно не должно менять. Важно, что и кристалл и жидкость могут вязко течь и подобные по форме тела должны деформироваться, подчиняясь общим законам. Эта идея в физику вошла прочно; она, например, лежит в основе физической теории спекания кристаллических по­рошков, согласно которой кристаллические крупинки «сливаются», подобно капелькам жидкости.