Владилен Барашенков - Вселенная в электроне

Общим у этих ученых было самое главное — глубокое проникновение в суть изучаемых физических проблем. Каждый из них не мог бы сделать того, что сделал другой. А вместе они создали электродинамику — науку, которой мы обязаны электростанциями и электромоторами, радио и телевидением и множеством других веществ, без которых трудно представить современную жизнь.

Фарадей первым открыл электромагнитное поле. Он доказал, что электричество и магнетизм — это два компонента единого целого: распределенного в пространстве поля. Если ранее считалось, что мир состоит только из вещества, то Фарадей добавил к этому новую сущность — электромагнитное поле, которое может быть «привязанным» к зарядам и токам, порождая действующие вокруг них силы, либо отрываться от них в виде светового излучения.

Мы уже знаем, что поле — это совокупность частиц-фотонов, движущихся по волновым законам. Ничего этого ни Фарадею, ни Максвеллу, понятно, не было известно. Они представляли себе поле в виде особых напряжений в заполняющем пространство эфире, чем-то вроде натянутых резиновых нитей и трубочек. Фарадей называл их силовыми линиями. Они стягивали или, наоборот, подобно пружинкам, расталкивали заряды и токи. Приближенная, но очень наглядная модель, хорошо имитирующая свойства электромагнетизма!

Следующий шаг на пути к «великому объединению» был значительно более трудным. Он был сделан лишь в середине 60-х годов XX века. Внимание физиков тогда привлекли слабые взаимодействия. Они обладали странной особенностью: для всех других сил можно указать промежуточное поле, кванты которого служат воланчиками в бадминтоне взаимодействующих частиц, а вот в распадных процессах частицы «разговаривают», так сказать, напрямую, без всяких посредников, толкая друг друга, как бильярдные шарики.

Естественно предположить, что в этом случае тоже происходит обмен воланчиками, но только такими тяжелыми, что весь процесс происходит на очень малых, еще не доступных нам расстояниях, а со стороны это выглядит, как будто частицы просто толкают друг друга. На больших расстояниях проявляется лишь «хвост» взаимодействия. Это объясняет, почему оно такое слабое. Сильным оно становится внутри лептонов и кварков.

Расчеты показали: если бы не большая масса промежуточных частиц, то такое взаимодействие по своим свойствам было бы очень похожим на электромагнитное. И вот трое физиков — Абдус Салам, Стив Вайнберг и Шелдон Глешоу — допустили, что фотон и тяжелые промежуточные частицы слабого взаимодействия — это одна и та же частица, только в различных «шубах». Разработанную ими теорию — ее стали называть «электрослабой», поскольку она, как частный случай, содержит электродинамику и старую теорию слабых взаимодействий — вскоре подтвердил эксперимент. В опытах на ускорителях были выловлены тяжелые воланчики электрослабого поля — три брата-мезона с массой, почти в сто раз большей протонной.

Создание теории электрослабого поля и экспериментальное открытие его тяжелых квантов было отмечено сразу двумя Нобелевскими премиями — самыми почетными международными наградами ученым.

В развитии науки бывают этапы, когда она летит вперед, как корабль с надутыми ветром парусами. Одна идея рождает другую, успех следует за успехом! Мощный прорыв в Страну Неизвестного! Не дожидаясь подхода тяжелой артиллерии эксперимента, теоретики атакуют опорные пункты, стараясь как можно дальше продвинуться в глубь неизвестного. В тылу остаются невыясненные детали, отложенные проблемы, болота сомнений. Все это потом, прежде нужно овладеть главными позициями, создать общую картину. О таком времени впоследствии вспоминают: «Золотой век»!

Такое счастливое время переживает теперь физика. Вдохновленные открытием электрослабого поля, теоретики с ходу сделали еще один шаг — объединили его с цветовым полем. Семейства фотона и трех его братьев-мезонов породнились с глюонами. Новая семья отвечает за перенос цвета и аромата, связывает кварковые и лептонные состояния. А самые смелые теоретики присоединили к объединенному полю еще и гравитацию — всемирное тяготение. Получилась чрезвычайно сложная теория, где на каждом шагу встречаются неожиданные пропасти, тупики и узкие скользкие тропы. Это область теоретических поисков и гипотез, полигон, где теоретики обкатывают свои творения. Здесь масса вопросов, мало ответов и много надежд.