Коллектив авторов - Новые идеи в философии. Сборник номер 16

Как к восприятию примыкает рефлексия, так к представлению восприятия – воспоминание. Воспоминание – осуществление вновь мысленного присутствия прошлых процессов сознания (стр. 129). Существуют и в области этого познания о процессах сознания единичные и общие представления. Последние тоже получаются через сосредоточение внимания на общем (в процессах сознания) и через отвлечение от индивидуализирующих их признаков, т. е. от тех указаний друг на друга, которые показывают, что они принадлежат одному сознанию, а также от временных определений (стр. 242). Наконец, суждение, по Уфуэсу, есть соединение представлений (стр. 169, 170).

Как уже было сказано выше, вся эта классификация явлений мышления глубоко отлична от классификации тех же явлений у Брентано. У последнего вне познания, определяемого как признающее истинным или ложным, стоит все множество представлений. У Уфуэса другое определение познания – что оно предметное сознание, возможное, или благодаря (реальному) тожеству предмета с его познанием или благодаря выделению в процессе сознания содержания, отпечатка предмета. Сообразно с этим вне познания стоят у него только не ставшие восприятиями и представлениями (согласно его словоупотреблению) ощущения. Различие классификации коренится, таким образом, в разногласии в понимании самой сущности познания. В частности, явления, носящие у Уфуэса название восприятий (у Брентано этот термин обозначает иное), и тем более процессы, именующиеся у него представлениями, еще вовсе, по Брентано, не познание, так как в них нет элемента признания существования их предмета, а Уфуэс относит их к познанию. Отрицать существование таких представлений (по его терминологии), как эти восприятия, Брентано не стал бы, так как у него в основании каждого суждения, значит в основании восприятия (по его терминологии), лежит представление, но он не назвал бы их восприятиями и, что существеннее, не признал бы их познанием. Понимание суждения у Уфуэса тоже совершенно иное, чем у Брентано: не только оно не тожественно (у Уфуэса) с познанием – это видно уже из предыдущего, – оно еще понимается именно как соединение представлений, против чего так ратует Брентано. Особого основного класса суждения у Уфуэса и не составляют, а образуют только подразделение класса познания или предметного сознания.

Относя, в противоположность Брентано, столь много явлений мышления к познанию, Уфуэс возвращается к перипатетической традиции, которая наряду со стремлением знала только одно познание. Причина этого второго возвращения Уфуэса к старинным взглядам та же, что и в первом случае. У него и у перипатетиков всех времен главная забота – вопрос о познании и притом о познании внешнего мира. Поэтому в данном случае при посредстве более широкого и качественно иного, чем у Брентано, понятия познания, появляется возможность расширить область этого познания за счет непознавательного сознания.

Однако, раз зародившись, не умирает мысль о различении сознания и познания: несмотря на всепоглощающий гносеологический интерес Уфуэса, он все-таки выделяет не только чувства, но и некоторые ощущения как сознательные, но не познавательные явления.

Противоположность с Брентано по вопросу о сущности суждения, конечно, тоже – возвращение к перипатетической традиции. Она объясняется, по-видимому, следующим образом. Common sense, который вообще налагает свою печать на все, написанное Уфуэсом, не позволяет отрицать или утверждать иного, как соединения представлений. Между тем и Брентано держался воззрения, что признание или отвержение предметов составляет сущность суждения. Так что учение Уфуэса является своеобразным выводом человека «здравого смысла» из учения Брентано, ведущим к сужению объема понятия суждения.

Гуссерль обозначает душевные явления термином «переживания» и «содержания (сознания)». Эти переживания или содержания сознания он, ссылаясь на общепринятость такого определения в современной психологии, определяет как реальные происшествия или события, которые, меняясь каждое мгновение в многообразном сплетении и взаимопроникновении, составляют реальное единство душевного индивидуума или сознания 38. Сознание же, в свою очередь, определяется как весь феноменологический состав духовного «Я», как феноменологическое «Я», как «связка» или сплетение душевных переживаний (там же, стр. 325). «Феноменологический» означает у Гуссерля раскрываемый путем простого анализа и описания, которые предпринимает наука феноменология, в противоположность различным теоретическим построениям логики, поэтики, психологии (стр. 6 – 8). Следовательно, феноменологический состав «Я», феноменологическое «Я» означает просто; раскрываемое прямо путем анализа и описания, без каких-либо теоретических построений, «Я» и его состав. Иные употребления слова «сознание» Гуссерль отвергает как сбивчивые и не имеющие общего признания в современной психологии (стр. 354, 355).