Коллектив авторов - Новые идеи в философии. Сборник номер 16

Процессы сознания, относимые в учении Брентано к классам представления и суждения и составляющие область мышления, разделены Уфуэсом на совершенно другие разряды. Он выделяет из них, прежде всего, имеющие отношение к предмету, так или иначе отличному от них, и называет их предметным сознанием или сознанием о чем-нибудь, сознанием в третьем смысле слова. Мы сказали, что предмет только так или иначе отличен от предметного сознания, потому что Уфуэс отмечает и случай, когда оно направлено само на себя. Это происходит тогда, когда познается принадлежность его и других процессов сознания к одному сознанию (о чем была уже речь ранее) или, напротив, непринадлежность к сознанию (трансцендентность) предмета. Однако и в этом случае предмет (свое сознание, или точнее, часть его), хотя и не реально, но отличен все-таки от предметного сознания. Всякое предметное сознание Уфуэс отожествляет с познанием и знанием (стр. 140, 141, 145, 150, 152). «Всякое познание и всякое знание», говорит он, предметное сознание в этом смысле. И принятие к сведению, и представление, первое, состоящее в узнавании о чем-либо, второе – предполагающее это узнавание о чем-нибудь, нижние ступени или предварительные ступени собственно познания, а также мнение, допущение, предположение, не исключающие всякого сомнения нижние ступени или предварительные ступени знания должны быть обозначены как предметное сознание. Согласно положению: denominatio fit a potiori, мы можем эти нижние ступени или предварительные ступени называть познанием и знанием (стр. 141, 142). Уфуэс особенно подчеркивает совершенное своеобразие отношения предметного сознания к предмету (стр. 145); действительно, речь ведь не идет о каком-нибудь, а именно о познавательном отношении.

Но сознание (в третьем смысле слова, т. е. познание) реально от него отличных предметов возможно только благодаря тому, что в нем содержится отпечаток предметов, что само сознание образует этот отпечаток. Последний тожествен с сознанием и, следовательно, отличен от предмета, хотя только в нем и может быть познан предмет. Он составляет содержание познания, а сознание – всюду повторяющуюся форму его; они, следовательно, относятся как общее (сознание) к частному (отпечаток предмета). Напротив, сознание – форма и отпечаток предмета – содержание как одно целое не более общи, чем их предмет. Существование обратного мнения объясняется только смешением предмета и содержания, против которого Уфуэс решительно восстает. Предметное сознание, направленное само на себя, о котором речь была выше, не требует такого отпечатка предмета, так как здесь сознание и предмет (реально) тожественны. Но отношение сознания и его предмета и тут не относится к предмету, как общее к частному (стр. 145, 146); само к себе, конечно, сознание не может относиться таким образом. Далее (стр. 147), Уфуэс подчеркивает, что предметом познания является не содержание (отпечаток предмета), а именно, только отличный от него предмет; в познании все внимание сосредоточивается, правда, на содержании, но только, поскольку в нем осуществляется мысленное присутствие (vergegenwärtigen) предмета, не поскольку его образует сознание, т. е. не на нем самом, а при его посредстве на предмете.

Все это учение о познании – в сущности воскрешение к новой жизни учения о познании перипатетической, в частности схоластической традиции. Брентано откинул из нее отображения предметов (содержание представлений) – Уфуэс восстановляет их в правах под именем отпечатков предметов. Возможность тожества предмета и сознания о нем в самосознании тоже предусмотрена схоластикой. Разница между Уфуэсом и схоластиками заключается в том, что он не решает вопроса, подлинно ли познание трансцендентных, не составляющих процессов сознания (стр. 6, 18, 157) предметов, т. е. существуют ли эти предметы (стр. 100, 161 – 162). Отношение его к схоластической теории познания видно на стр. 118 – 120, где проводится мысль, что пока она предполагала существование трансцендентных предметов, она содержала в себе круг в доказательстве; если же влагать в слово «отображение предмета» только гипотетический смысл («если предмет существует»), то круга в доказательстве нет. Причина этого обращения Уфуэса к старинным взглядам заключается в том, что если Брентано интересовался преимущественно миром душевных явлений, то Уфуэс, подобно перипатетикам, сосредоточивает свое внимание на познании внешнего мира, Это естественно, хотя и не неизбежно, приводит его к стремлению возможно отчетливее отграничить предмет от познания, что и достигается путем различения содержания и предмета познания.