Antony Flame - Терапия честности. Введение в пробитата-терапию

Айоаска – «лиана духов», «лиана мертвых», напиток-отвар, энтеоген и галлюциноген, традиционно изготавливаемый шаманами индейских племен бассейна Амазонки и употребляемый местными жителями для общения с духами (манинкари) в целях получения практических знаний об окружающей природе и достижения организмом человека целительских способностей.

Это только начало истории, но его уже вполне достаточно для анализа невербального диалога. Следуя из моего опыта, невербальный диалог перестает быть диалогом, когда ты говоришь сам с собой, потому что все твои личные утверждения, догмы, планы, не подвергаются никакому сомнению и осуждению, если внутри тебя не существует оппонента с оппозиционным мнением на тот или иной счет. Это на корню отметает односоставность сформированной сознанием личности.

Поначалу мне показалось, что это полная шизофрения, но в таком случае каждый из нас шизофреник, и должен быть заключен в отдельную палату, разбираясь с этим самым внутренним диалогом. Ведь зачастую там совсем не двое, а целая футбольная команда отговаривает нас от того или иного действия.

Однако сомнения ушли, так же быстро, как и пришли, потому что «Я-наркоман» был рад сделать двухдневный заход в наркотики почти легально и с высокой целью.

Так в чем же разница между внутренним и внешним диалогом, если в обоих случаях у вас есть субъект, с которым ты ведешь диалог?

Здесь мы приходим к пониманию, что у каждого из нас на момент формирования внутреннего диалога есть как минимум две субличности, между которыми происходит внутренний диалог. Случайно ли это?

На примере моей ситуации могу сказать, что до момента выбора «вышибания клина клином», когда две стороны диалога были одинаково согласны произвести действие, пусть и с совершенно разными целями, впервые в жизни в этот момент была создана третья точка видения, которая открыла понимание гармонии. Естественной гармонии, без оценочных суждений относительно двух дней столкновения с неизвестностью.

Длинная история коротко – после первой ночи айоаски в компании 40 других людей, у каждого из которых была своя цель, а то и не одна, как у меня, я впервые ощутил покой и понимание внутреннее, самим собой. После бессонной ночи в трипе мне не хотелось спать. Я провел день в гамаке на поляне у леса, слушая себя, а там была тишина. Появление третьей точки позволило мне достигнуть тишины, которая была настолько умиротворяющей, как ничто иное до этих пор в моей жизни. Отсутствие внутреннего диалога, (давайте обозначим его отныне, как невербальный диалог) отключило потребность в диалоге внешнем.

Сейчас я все чаще встречаю людей, которые оказались чуть более прозорливы, чем я в свое время, и способны отметить внутренний конфликт до ухода в крайности, типа наркотиков.

Вот история одного из таких людей. Случайная знакомая, попавшая в мою жизнь благодаря одному, более близкому человеку, как-то написала мне с просьбой разложить ей карты, потому что в жизни происходит неуправляемый коллапс, и она не знает, что делать.

Думаю, стоит упомянуть, что все знакомые в курсе моего увлечения картами таро, как инструмента психоанализа, не площадных гаданий. Работа с картами – это работа с энергией, из которых состоит пространство вокруг и поле самой личности, напрямую с подсознанием, минуя субличностные ловушки сознания. Они позволяют увидеть его основные страхи, которые со временем трансформировались в проблемы в материальном мире, общении с другими людьми и неудовлетворенность жизнью. Консультанту это помогает чуть больше включиться в историю, увидеть точки диалога, потому что большинство людей верят в сверхъестественное, больше, чем в самих себя. Консультативная работа по системе пробитата терапии демонстрирует результаты, позволяя разрушать построенные алогичные системы реакций, благодаря глубокой проработке корневых систем реакций, и увидеть истинную картину событий, происходящих в жизни человека, избавляясь от напряженного эмоционального фона.

Так вот, когда А. приехала с вопросом, мы разложили карты после слов о том, что у нее начинаются блэк-ауты, она не помнит некоторые вещи, которые делает в такие моменты и совершенно не понимает, причин совершенных ею поступков. А. отметила, что при этом у нее возникает внутренний конфликт (по схеме сомнение – отказ от действия – совершение действия) и затем происходит «выключение» памяти.

Признать это проблемой самому себе порой не просто. Ровно потому, что происходящее на первом этапе вписывается в некоторые сопутствующие процессы, которые обуславливают блэк-аут. Это может быть лишний глоток пива, ночь без сна или стресс. Однако, как только мы приписываем подобным ситуациям значение «внешний раздражитель = блэк аут», наступает новый виток, в котором для «выключения» перестает быть нужен раздражитель.