Сергей Магид - О состояниях сознания. Опыт историософии русской жизни

Действительно, от Западного Буга и вплоть до Поднепровья, т. е. в гигантском квадрате, приблизительно, между Барановичами на севере, Житомиром на юге, Гомелем на востоке и Брестом на западе, простирается странная зона относительной АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПУСТОТЫ. Здесь почти нет ни могильников, ни городищ, ни денежных кладов, ни многослойных свалок, характерных для первобытных поселений. Нет почти никаких культурных памятников прошлых времен. Зато до сих пор есть бескрайние леса и бездонные болота.

Тацит: «Здесь конец Свебии. Отнести ли певкинов, венедов и феннов к германцам или сарматам, не знаю…» Из этих слов ясно, что между германцами и сарматами, «взаимно боящимися» друг друга, между «концом Свебии» и началом Сарматии, живет, оказывается, еще множество разного народа – певкины, венеды, фенны, и некоторые из них вообще непонятно кто, то ли германцы, то ли сарматы, то ли ни те и ни другие.

«…Певкины», продолжает Тацит свой отчет, «которых некоторые называют бастарнами, речью, образом жизни, оседлостью и жилищами повторяют германцев… Из-за смешанных браков их облик становится все безобразнее, и они приобретают черты сарматов…»

Если певкины (бастарны) и сарматы заключают между собой смешанные браки, значит между ними «взаимной боязни» почему-то нет.

В свою очередь, «…венеды переняли многое из их [бастарнов] нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и горам, какие только ни существуют между певкинами и феннами».

Раз «венеды переняли» многое из нравов бастарнов, т. е. многое из их образа жизни, их традиций, стереотипов их поведения, а значит стереотипов менталитета, стало быть, чем-то эти «нравы» были венедам близки и для них приемлемы. Значит между венедами и бастарнами существовали какие-то точки соприкосновения, какие-то общие культурные основания. Какие же? При этом надо вспомнить, что в современной археологической науке бастарны (носители зарубинецкой культуры, III в. до н. э. – II в. н. э.) считаются народом «между кельтами и германцами» (М.Б. Щукин) или просто кельтизированными германцами.

Вот и Тацит делает тот же вывод: «их [венедов] можно причислить к германцам, потому что ОНИ СООРУЖАЮТ СЕБЕ ДОМА, НОСЯТ ЩИТЫ и передвигаются пешим ходом c большой скоростью; все это отмежевывает их от сарматов, проводящих жизнь в повозке и на коне» – и приближает к «нравам» бастарнов, которые тоже живут не в землянках и знают оружие нападения и обороны.

Как раз в поселениях зарубинецкой культуры, которую создали бастарны, искусство домостроительства было очень высоким: дома столбовые, то есть каркас дома изготовлялся из столбов, которые переплетались лозой, а затем обмазывались с обеих сторон толстым слоем глины – это ТИПИЧНЫЕ СТРОИТЕЛЬНЫЕ НАВЫКИ КЕЛЬТОВ, переданные ими ГЕРМАНЦАМ.

Исходя из этого явного и очень важного – домостроительного – признака, зарубинецкая культура, наряду с пшеворской, оксывской и ясторфской, входит в единый круг прагерманских культур, находившихся под сильным культурным воздействием кельтского менталитета. По своей структуре они резко отличаются от местных «горшечных» культур Восточной Европы – скифской, милоградской, юхновской, гетской. Как считал М.Б. Щукин, зарубинцы-бастарны представляют собой сплав поморской культуры (кельтской) и ясторфской (германской). Выходцы с запада, они появились в Северном Причерноморье на рубеже III–II вв. до н. э. Там их знали также под именем певкинов, т. е. людей, населяющих остров Певка в дельте Дуная.

А в середине I в. н. э. кочевники-сарматы оттеснили бастарнов на север, в сторону Волыни и Полесья, и там бастарны столкнулись с венедами.

Тацит признаёт самобытность венедов. Он не зачисляет их однозначно в германцы. Германцев-бастарнов Тацит описывает совершенно отдельно. Венеды же для него это какие-то другие племена, то ли оказавшиеся под культурными воздействием бастарнов-германцев, то ли имевшие собственную, аналогичную германской, культуру – домостроительства, вооружения, передвижения…

Славяне это быть не могли, потому что славяне в I в., во-первых, еще не существовали, а если даже какие-то протославянские элементы уже и возникли на окраине юго-западного протобалтского этноязыкового массива, то, во-вторых, культуры домостроительства они еще не знали, да и культуры щитов как компонента вооружения тоже. Значит венеды Тацита это не славяне.

Но это и не прабалты, опять же из-за отсутствия у прабалтов культуры подобного домостроительства.