Антон Фукалов - Клеопатра. Форестер

Мир есть, раз уж эта речь сопряжена с латинскими терминами и любимой мной Италией и её историей, Римом, мир есть, скажем по латыни: «lapus lingua», ошибка языка, когда не воспринимается аутентик-рассказ, когда в социуме слово «житие», например градационно ниже «жизнь», что не справедливо как минимум.

Очевидность преувеличения status quo

Много талантливых, много не глупых, много мало способных, но стоит кому-то проявить силу ума или творческой элегантности, как начинается то, что в зоологии называется «подражаение». Часто дети или друзья маститых лекторов становятся клонами этих людей и начинают имитировать поведение, слова, даже образ прищура и кивания головой. Чуткому зрителю это видно.

Или кто-то начинает изобретать, творить, но это оказывается либо мазнёй, либо откровенным бредом, хотя есть вещи заслуживающие пристального анализа медицинского характера, это уже другой случай.

Почему так происходит? Ведь понятно, что это плохо. Почему те, кто не способны на многое, пытаются из себя сочинить то, чего не могут?

Потому что главное забыто. Знание для знающего – образ его жизни. А для не знающего, повод для радости за знающего и развития своих дел, того, в чём он может быть добросовестным и достойным.

Но главное – душа. Вечность. Если секулярный социум убирает темы вечности и души, если он накручивает гонку за статусом и важностью демонстрации хоть чего-то уникального в человеке, то человек вступает на сразу несколько дорог, ни одна из которых никуда не ведёт, и психически накручивает себя.

В реальности, соответствующей действительности (определение истины Аристотеля) каждый проявляет то, что может, а не то, что хочет, но не может. Но это лишь приложение, основа – Последний День и Вечность.

Если же разговоры о вечности и последнем дне странные и непонятные для человека, то это его позиция, это его так сказать философия жизни, и его продукция деятельности в этом русле, часто думающие о душе могут быть осуждаемыми. Что в общем-то ещё раз подтверждает реальность этого всего. Там, где есть реакция, речь идёт о серьёзных процессах. Мне видится это так. Философ говорит и пишет, потому что он философ.

О положительных вещах Европы и России

Не может быть абсолютно плохого или абсолютно хорошего в превосходной степени везде. Если что-то приобретает степень абсолютности, то это завершение того, что было, упразднение, потому что обладающий властен менять всё. Поэтому глобализация не такая ещё всеобщая, как кажется. Да и сводки новостей нам говорят о разных диспозициях в мире.

В России, с моей точки зрения, хорошее есть. Это, например, профессия врача общей практики, как своеобразное движение к врачебному универсализму. Или пока ещё предельное состояние неопределённости идейного курса, это отчасти плохо, но во многом – перспектива быть хорошему, Россия не определилась кто она и куда будет идти, в то время как другой мир во многом принял свои модели.

В Европе, безусловно, кинематограф, как и в США, это высочайший уровень съёмки и что самое невероятное – просматривающаяся живая и оценивающая добро и зло душа западного человека в этих фильмах. И также, уважение к традициям, религиям, особенно к исламу, это очень хороший момент, потому что показывает живое и опять же оценивающее сознание евро-американского мира.

Много и других положительных сторон. Но сам факт констатации на том, что есть хорошее – это ин-факт понимание готового к переоценке своей роли, как российского, так и евро-американского мира. Сложена идейная социальная директива в разных версиях, но сознание человека подвижно.

Думающие есть везде. И только мысль меняет всё. А люди всю историю пытаются обрести ту материю, которая максимально материя. В общем-то поиск мира – это поиск материи. Голографический мир – попытка найти точно такая же, как мир глубокого религиозного акцептирования себя.

Человеческие отношения и отношения гениев

Люди должны любить людей. Это истина гуманизма, пацифизма, фидеизма, альтруизма, всех учений, которые настаивают на благе.

Любовь – главное в отношениях людей. И она же плохо достигаемая цель, потому что любовь одного уникального человека к другому уникальному человеку – это подбор ключей для каждой конкретной замочной скважины. Фактически – подбор слов, чувств, труда ради другого, конкретно для него.

А любовь гения к человеку или гения к гению (что реже) – это ничем не отличающаяся любовь, это такая же система паролей к другому. Только пароли эти сложней, системы многовариантные. Чтобы гений любил кого-то, он должен уметь быть обычным, но интересным, чтобы гений любил гения, женщину-гения, он должен быть таинственным проводником её судьбы в океане непонимания.