Сергей Осипов - Мышление и Время

Сознание есть взаимодействие частей Универсума; не результат, но само взаимодействие, то есть процесс. Приставка «со» указывает на существование некоего глобального Знания, к которому наше «вторичное» знание как бы «присоединяется». Глобальным Знанием является сам Универсум, при этом под Истиной следует понимать совпадение этих двух: Универсума и Со-знания его. Совпадение не может быть полным a priori, поскольку часть Универсума не может с Универсумом совпадать, но процесс взаимно однозначного соответствия может быть в принципе установлен, но именно как процесс, а не результат, подобно тому, как отрезок (0,1) вещественной оси равномощен всей этой оси. Теперь о способе (виде) взаимодействия частей Универсума, обеспечивающем процесс Сознания. Наш человеческий масштаб предполагает именно электрослабое взаимодействие и только. Но, может быть, уникальность мозга человека, как сложнейшего вещества в Универсуме, обусловлена тем, что в мозге, в результатах его действия принимают участие не только электрослабое (что очевидно), но и сильное, и гравитационное взаимодействия.

Размышлять о природе времени, игнорируя тот факт, что само мышление протекает во времени, по-видимому, так же нелепо, как пускаться в плавание в поисках воды. Поэтому я не стал нарушать хронологию появления моих записок даже в ущерб логике, видя высшую логику в том, чтобы не изгонять из рассуждений их предмета ни формально, ни по существу. Чтобы быть до конца последовательным, я должен был бы поставить эти слова в конце текста, но пусть эту простую операцию проделает мысленно сам читатель.

Мышление есть активное время. Мышление – это наше время, время, производимое нашей субъективностью, выбирающей предпочтительное направление перехода «одного в другое», устанавливающее логическое следование в противовес хронологическому. Переход от хаоса к порядку в противоположность производимому временем увеличению энтропии. Время – увеличение беспорядка. Мышление – установление упорядочения.

Вряд ли кто будет оспаривать, что в основе представления, предчувствия пространства и времени лежит способность человека ощущать. Именно сменяющие друг друга раздражения, чередования боли и её отсутствия формируют в организме вместе с зачатком сознания представление, вернее, пока ещё только предчувствие, времени. Существование раздражений практически одновременных, но всё-таки различимых, обогащает зарождающееся сознание предчувствием протяжённости (простирания-пространства). Предчувствие пространства и времени переходит в предположение, предположение – в представление, и, наконец, сознание развивается до понятия, понимания этих сущностей. Собственно говоря, ещё раньше, по-видимому, на уровне предположения, благодаря формирующемуся языку вопрос о времени и пространстве становится общим для многих сознаний.

Современный уровень развития науки не может привести к согласию ощущение (теперь уже сложный физический эксперимент) и понимание пространства и времени, взятых по-отдельности. Только пространственно-временной континуум может ощущаться нами, но не отдельно пространство и отдельно время. Переворот, произведённый на рубеже XIX—XX столетий физикой, то есть «вооружённым мыслью ощущением», принципиально затронул и философию, в которой вместо «классической» протяжённости и полумистического времени должна рассматриваться времяпротяжённость, связывающая природу и мышление в одно целое.

Понять что-либо, взятое в отрыве от всего, с чем это что-либо связано, безнадёжная задача. Хотя бы по той простой причине, что сами связи, как существенные черты познаваемого предмета, должны быть познаны. С другой стороны, в силу специфики процесса познания, точнее, любой его материальной фиксации, невозможно «помыслить» вдруг сразу обо всём, а если даже и возможно, то это не имеет никакого значения, поскольку такое «тотальное мышление» не может быть запечатлено и передано из одного сознания в другое. Оставаясь само с собой, «тотальное мышление» не может знать себя, не может знать, существует ли оно. Поэтому это путь веры, а не познания.

Если чьё-либо индивидуальное сознание верит, что оно знает всё, то извне этого не опровергнешь. В этом смысле «философия откровения», как и честная религия, тривиально истинны: если «доказательством» любого предмета сознание будет считать сам этот предмет, то не возникает, во-первых, никакой нужды в со -знании, поскольку, во-вторых, всё будет со -гласовываться само с собой «автоматически» (по определению). Однако надо приложить большие усилия по искоренению мышления в человеке, чтобы он в порыве экстатического опьянения согласился с такой концепцией хотя бы на сколько-нибудь длительное время. Почему? Да просто потому, что одним из атрибутов мышления является память.