Михаил Лакербай - Тот, кто убил лань

В это время вдруг раздался ее тонкий голос, обращенный к стоявшему рядом пожилому пассажиру:

— А знаете, кого вы вырезали? Меня!

"Прорвало гордыню", — подумал я.

Сосед понял ее по-своему.

— Это вы мне? — сказал он. — Что я у вас вырезал?

— Сама видела, не отпирайтесь! — произнесла она с легкой иронией.

— У вас, наверно, здесь не все в порядке, — заворчал он, показывая на лоб. — С кем-то другим меня путаете. Ничего я у вас не вырезал!

Девушка зарделась. У нее словно язык отнялся. А пассажир что-то продолжал ворчать насчет молодых, да ранних.

— Вы меня не поняли... — вымолвила она тихо, сдавленным голосом. — Мне показалось... вы вырезали мой портрет из газеты...

— Какой портрет?! — удивленно спросил он. И достав из кармана газетную вырезку, развернул ее перед ней. — Я вырезал тиражную таблицу трехпроцентного займа, вот, глядите!

Только и всего!.. Не веря своим глазам, она нагнулась и взглянула на таблицу.

— А портрет ваш мне вовсе ни к чему, — не унимался сосед. — Тысячу лет мне жить — не видеть ни вас, ни вашего портрета!..

Ответ был, конечно, не из вежливых, но, по-видимому, от сердца. Девушка была крайне смущена. Обиженно сжав губы, она тут же вышла из троллейбуса, может быть, не доехав до своей остановки. Ее самовлюбленное величие рассеялось как дым.

Значит, угадал я правильно! Девушка гордилась не в меру, и за это была наказана.

Друзья.

Все село Кутол уже спало. Спал крепким сном Колги Махаз со своей молодой женой, когда в дверь их пацхи осторожно постучали. Махаз вскочил и не одеваясь побежал к двери. Когда он открыл ее, то увидел, что у порога стоит человек, В темноте он не мог разглядеть его лица.

— Добро пожаловать! Заходи! — приветствовал он гостя. Хозяин хотел было вернуться в комнату, чтобы накинуть на себя одежду, но гость остановил его:

— Погоди, не надо! Это я — Беслан. Выйди во двор на минутку, у меня к тебе дело.

— Беслан?! — воскликнул обрадовано Махаз, узнавая друга детства. — Заходи скорей! Я разбужу жену.

— Нет, нет, не надо! Пусть никто не знает о моем приезде. Лучше, если и она не узнает. И потом, я очень спешу.

— А что такое?

— Да ты сначала накинь на себя что-нибудь. Потом я тебе расскажу.

Махаз собрался войти в пацху, чтобы одеться, но его остановил неожиданный скрип кровати. Хозяин и гость застыли в ожидании.

— Это жена. Ты не волнуйся, она не проснется, — успокоил Махаз друга.

— Ради дружбы нашей, прошу тебя, — сказал Беслан, — если ты и не сможешь помочь мне в моей беде, ты хоть сделай так, чтобы никто не знал о моем появлении здесь.

— Хорошо, хорошо, — успокоил его Махаз. — Ты не волнуйся. Мне совсем не холодно, а только так уж очень неудобно стоять тут в одном белье. А ты рассказывай...

И друзья отошли подальше от двери. Махаз внимательно выслушал Беслана.

— Сделаю все, — сказал он, когда Беслан кончил. — Чего бы мне это ни стоило. Сейчас же поеду — на твоем коне. А ты у меня подожди. Да, только вот что... Как одеться, чтоб не разбудить ее?

Оба задумались.

— Знаешь что, — предложил Махаз. — Раздевайся скорей, а я надену твое платье и поеду. А ты тихонько зайди — направо от двери стоит кровать. Ты ляг и жди.

— Хорошо, — сказал Беслан.

В одежде Беслана Махаз выехал на коне, а Беслан в одном белье бесшумно приоткрыл дверь. Он скользнул в нее, потом притворил — и тут дверь визгливо скрипнула. Беслан в страхе замер... Убедившись, что скрип не разбудил женщину, он стал потихоньку передвигаться вправо, как указал ему Махаз, нащупал в темноте постель, приподнял одеяло и лег, вздохнув с облегчением.

Но в постели кто-то зашевелился.

Беслан застыл в ужасе: неужели рядом с ним, под одним одеялом, жена Махаза — молодая красавица Уша?! Дрожь охватила его. Что делать? Вскочить? Бежать? Но он обязательно на что-нибудь наткнется в темноте, разбудит ее... Что тогда? Все откроется — и он погиб!

Лучше лежать и ждать. Махаз ведь уехал только на несколько часов. Он вернется до рассвета...

Но, как горящие уголья, жгло его тело Уши. Он вспомнил последнюю встречу с ней на недавней свадьбе Махаза... Сколько прелести в ней! "А что если..." Он гнал от себя преступные мысли — искушение дьявола, они становились все назойливее и не давали ему покоя. Осторожно повернулся он спиной к женщине и, уткнувшись головой в подушку, пытался уснуть.

Вдруг женщина повернулась к нему лицом, ее нежные, теплые руки обвились вокруг его шеи, она прижалась к нему всем телом и принялась жарко целовать. Беслан притворился спящим. Но женщина все теснее прижималась к нему.