Неля Мотрошилова - Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Другой аспект историзма Предисловия связан с принципиальной для всей «Феноменологии…» конструктивной идеей – идеей, которая обусловливает и фактическое развертывание имманентной системности данного произведения: речь идет о знаменитом тезисе, согласно которому феноменология указывает индивиду маршрут, каким он должен идти навстречу науке (или соответственно другому образу предоставляет ему ведущую к науке «лестницу»), и в то же время благодаря раскрытию логики являющегося духа в сжатом виде очерчивает основные станции, которые исторически были пройдены внеиндивидуальным, всеобщим человеческим духом. Гегель говорит об индивиде как об обобщенном субъекте: «Задачу вывести индивида из его необразованной точки зрения и привести его к знанию следовало понимать в ее общем смысле, и всеобщий индивид, т.е. обладающий самосознанием дух, следовало рассмотреть в его образовании» 36. Образование здесь является символом формирования, становления, прибытия в конечную точку – в лоно науки – «субстанции индивида».

Разумеется, можно на данный путь бросить взгляд и «со стороны индивида» (но и тогда, как изображает дело Гегель, мы увидим разве индивида, добывающего себе то, что находится перед ним, поглощающего в себя свою неорганическую природу и овладевающего ею 37). Специфика же «Феноменологии…» – в том, что индивид, его познание, его «образование» превращены Гегелем в особого рода духовные процессы, причем индивидуальность служит маской безличного, а историчность становится с большим трудом распознаваемой, глубоко скрытой характеристикой движения духа, которое принимает внеисторическую «сущностную» форму. Выбранный ли путь исследования толкает к тому Гегеля, или ход работы сам является следствием сдвига в ценностях, но только факт остается фактом: если в ранних работах Гегель порой колебался, отдать ли предпочтение индивидуальному или настаивать на примате всеобщего, то теперь все его симпатии и надежды на стороне индивида, с готовностью, даже энтузиазмом отдавшегося во власть всеобщего.

Этим принципом, опять-таки подкрепляемым авторитетом самой истории, самой эпохи, заканчивается «Предисловие»: «Так, как, впрочем, в эпоху, когда всеобщность духа так окрепла, а единичность, как и должно быть, стала гораздо равнодушнее, всеобщность также придерживается полного своего объема и развитого богатства и требует его, а участие, которое в общем произведении духа выпадает на долю деятельности индивида, может быть только незначительным, то индивид, как того требует уже природа науки, должен тем более забыть о себе; и, хотя он должен стать тем, чем может, и делать то, что может, все же от него следует требовать тем меньше, чем меньше он сам смеет ждать от себя и требовать для себя» 38. Эта ценностная позиция Гегеля воплотится в сложном движении являющегося духа, где обязательно будет присутствовать и за всем «наблюдать» почти что божественное всеобщее. Позиция индивида, как мы увидим, становится противоречивой: его Гегель и наделяет особыми правами, и безусловно подчиняет необщему.

Так мы подошли к предмету исследования «Феноменологии…» – «являющемуся духу». Его неправильно было бы считать – из-за того, что он «является», – заранее данной, лишь требующей описания реальностью. Являющийся дух «Феноменологии…» – труднейшая для понимания, отчасти теоретическая, отчасти ценностная конструкция. И прежде, чем мы поймем суть реализующегося в этом произведении системного движения и специфику связанного с ним историзма, надо выяснить, о движении чего идет речь. А это и значит обнаружить, что понимает Гегель под «явлением духа».

К «являющемуся духу» с разных сторон подводило развитие Гегеля в йенский период. Ибо в «Феноменологии духа» речь пойдет – тут мы применяем не собственно гегелевскую терминологию, а переводим ее на современный язык – о совокупности формообразований, которые рождаются в сознании индивида, но затем способны принимать объективированные, т.е. закрепленные историей социально значимые формы. (Над этой проблематикой Гегель работал в ряде других произведений, предшествовавших «Феноменологии…».)

Несколько слов о гегелевской терминологии. Вместо слова «феномен» (от него происходит феноменология – учение о феноменах) в тексте всюду употребляется немецкий эквивалент «Erscheinung» – явление. Соответственно предмет феноменологии, являющееся знание, в оригинале обозначается словами «das erscheinende Wissen». Гегелевские «явления» (феномены) – это одновременно и своеобразные «формообразования сознания» (Gestalten), которые как бы имеют вид «выступающих на сцену духа» устойчивых данностей.