Неля Мотрошилова - Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

2. Хотя после Канта и Фихте сама по себе идея обновления логики и метафизики, их диалектического, «спекулятивного» толкования уже не была первооткрытием, очень важно, что поиски системного основания и обоснования философии привели и Гегеля к реформе логики, к созданию логики содержательной, логики диалектической.

3. Логико-метафизические йенские размышления Гегеля вписаны в социально-критический, нравственно-гуманистический контекст, причем способность логики и метафизики выполнять системные задачи четко увязывается с поисками целостности и духовности в практической жизни, мировоззренческой «тотальности» в науке и культуре. И это поиски, которые, согласно Гегелю, в истории человечества настойчиво вели и ведут не просто отдельные люди, но целые народы.

Перечисленные моменты нашли дальнейшее развитие в более поздних работах Гегеля. Однако было бы неверно преувеличивать значение йенских логических проектов. Логика, как ее в самом начале XIX в. понимает Гегель, еще не приобрела и не могла приобрести конструктивно-моделирующего значения для построения системы. С чего начать создание системы философии, на какие центральные понятия и категории ориентироваться, как именно развернуть их в целостность – все это для Гегеля пока остается проблематичным 81. И логические размышления еще не дают ясной перспективы для системной работы. Но это, в сущности, касается и других системных моделей, проекты которых набрасывались в Йене 82.

Каковы особенности второй гегелевской системной модели, условно названной нами «политико-этической»? Какова роль «Системы нравственности» [10] Русский перевод (в издании: Гегель Г . В . Ф . Политические произведения) выполнен Е.А. Фроловой. (1802 – 1803 гг.) и «Йенской реальной философии» [11] Русский перевод (в издании: Гегель Г . В . Ф . Работы разных лет, т. 1) выполнен П.П. Гайденко. в эволюции гегелевских системных идей?

Ответить на эти вопросы вовсе не просто. Оба произведения, и особенно «Система нравственности», чрезвычайно трудны для понимания. К обычным трудностям чтения, интерпретации гегелевских текстов присоединяется здесь то, что в этих ранних работах много туманных, сбивчивых рассуждений – мысль самого автора как бы с огромным напряжением пробивается сквозь толщу непроясненных проблем, неотработанных терминов и т.д. Для выявления специфики системного проекта Гегеля нам представляется необходимым прежде всего поразмыслить над тем сложным и противоречивым содержанием, которое вкладывается философом в ключевое для двух названных работ понятие «реальное». «Реальное» молодой Гегель соотносит – однако не отождествляет – с общественно-политической жизнью и главным образом со сферами права, политики, государства. Чем же именно в этих сферах человеческой жизнедеятельности интересуется Гегель? Что же он в них вычленяет и исследует?

В «Системе нравственности» дается членение, которое может навести на мысль о трактовке в ней этических, правовых, политических сюжетов. Работа начинается обширной вводной частью, которая делится на три основных параграфа: 1. Абсолютная нравственность как отношение (здесь вводятся и используются понятия «потребность», «наслаждение», «чувство», «труд», «орудие»); 2. Негативное, или свобода, или преступление (здесь говорится о справедливости, принуждении, ограблении, краже, борьбе, войне и т.д.); 3. Нравственность (тут упоминается о семье, народе). Следующий раздел, носящий название «Государственное устройство», анализирует системы правления. В «Йенской реальной философии» система также имеет своими опорными пунктами аналогичные проблемы (договор, преступление и наказание, закон, отношения сословий, правительство, связь государства и церкви).

Основываясь на этой «сюжетной канве» системы, некоторые интерпретаторы существенно сближают йенский проект и гегелевскую «Философию права». «Хотя „Философию права“ 1821 г. отделяют от „Йенской реальной философии“ 1805 – 1806 гг. пятнадцать лет, философские концепции и политические высказывания в них не различаются принципиально, прежде всего в определении общества и государства», – такова оценка западногерманского исследователя Г. Гёлера. Он также считает, что в ранних работах более четко, чем в «Философии права», выражено стремление Гегеля «понять философски социально-экономическую сферу», положить в основу системы такие «материальные феномены, как преобразование природы или борьба вокруг признания собственности» 83.