Вадим Верин - Право в истории русской философии

Кант с гордостью писал о философском факультете как единственном, который «имеет дело не только с учениями, принимающимися не по приказу какого-нибудь начальника» и который выносит по обсуждаемым вопросам решения автономно, сообразуясь с принципами самого мышления и тем самым подчиняясь «только законодательству разума», а не «законодательству правительства» [33] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 6. – С. 333. . Такова была позиция самого Канта, которую он стремился представить как общую для всех университетских философов своей страны.

Рассуждения Канта об имеющей правовое оформление «идее государства» характеризовали, собственно, его политический идеал, должный претвориться в действительность. Ясно понимая, что наличный политический строй Пруссии является совершенно иным, Кант в известном смысле примирялся с королевским абсолютизмом и даже производил его философско-правовую легитимацию, категорически осуждая попытки привести его в соответствие с идеалом действиями «снизу», по французскому, революционному образцу. Монарх, находящийся у власти, характеризовался Кантом как «законодательствующий глава государства, который «в отношении подданных имеет одни только права и никаких обязанностей», т. е. обладает абсолютной властью. Кант, в противовес революционному демократизму Руссо, заявлял, что против любых действий такого монарха «нет правомерного сопротивления народа», нет «права на возмущение», восстание и на предание свергнутого монарха суду и осуждению на смерть, как это имело место в отношении английского короля Карла I и французского короля Людовика XVI. Попытка присвоения таких революционно-демократических прав по отношению к монархам квалифицировалось Кантом как «государственная измена», правомерно караемая смертной казнью [34] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. – 241–242. .

Но по своим убеждениям Кант не был роялистом и абсолютным консерватором. Напротив, он был убежденным республиканцем и прогрессистом, хотя и весьма умеренным в вопросе о методах соответствующих преобразований, обосновывая правомерность только реформистского, мирного, осуществляемого сверху решения назревших социально-политических задач. Согласно Канту, производить необходимые изменения «существующего государственного устройства» правомочен лишь сам являющийся сувереном, т. е. носителем высшей власти, монарх, делая это сугубо постепенно, причем в направлении реализации идеала «чистой республики» [35] Там же – С. 267. .

Вектор разумно-правового развития человечества определяется Кантом как несомненно республиканский и даже демократический. Он подчеркивал, что «всякая истинная республика… не может быть не чем иным, как представительной системой народа, граждане которого обеспечивают свои права через избираемых ими уполномоченных (депутатов)». В более или менее близкой исторической перспективе Кант считал осуществимой реализацию республиканско-демократического идеала, когда сувереном становится сам «объединенный народ», Возможность последующей реставрации монархий, в особенности абсолютных, Кант считал неправомерной, заявляя, что «в основанной отныне республике нет уже больше надобности выпускать из рук бразды правления и возвращать их тем, кто держал их прежде и чей абсолютный произвол мог бы опять уничтожить все новые построения» [36] Там же – С. 268. .

Серьезного внимания заслуживает тот факт, что при всей резкости осуждения Кантом революционного свержения монархий он, вместе с тем, производил осторожную легитимизацию политических устройств, созидаемых победившими революциями. Кант писал, что «если революция удалась и установлен новый строй», то подданные обязаны быть лояльными ему и повиноваться новому правительству [37] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. – 245. .

Установка на анитабсолютистское реформирование сверху социально-политического строя Пруссии дополнялась мерами антифеодального характера, предложенными Кантом. Он, во-первых, обосновывал правомерность отмены «наследного дворянства», в котором видел «пустое порождение мысли, не имеющее никакой реальности» [38] Там же – С. 253. .

Во – вторых, Кант отрицал правомочность дворянского, церковного и даже княжеского землевладения, заявляя, что «рыцарские владения и церковные… могут быть без колебаний отменены», а верховный повелитель не может иметь доменов, т. е. земельных угодий для частного пользования (для содержания своего двора)» [39] Там же – С. 245–247. .