Эрнст Кассирер: Индивид и космос в философии Возрождения

Trattato della pittura. Ed. Ludwig. Lpz., 1882, I, 33.

II codice Atlantico di L. da Vinci, Milano, 1894, fol. 86r.

Ibid. (Codex Atlanticus) fol. 154 r.

Literary works ( Richter) Nr. 1151.

«Fuggi i precetti di speculatori che le loro ragioni non son confermate dalla sperienzia» (Ravaisson-Mollien, B fol. 14. v.). («Избегай советов тех созерцателей природы, которые не подкрепляют свои соображения опытом»)( итал. )

Codex Atlanticus, fol. 119 r.

Об изысканиях Леонардо в механике кроме фундаментальных работ Дюгема см. недавно вышедшую книгу: Hart I.B. The mechanical investigations of L. da Vinci. London, 1925.

Richter. Nr. 1133.

«La natura и costretta dalla ragione della sua legge che in lei infusamente vive». (Ravaisson-Mollien, C fol. 23 v.). «Природа основана на разумном принципе (ragione) внутренне присущего ей закона» ( итал. ).

Galilei. Il saggiatore, Ed. naz. VI, 232.

О соотношении «видения» и «познания» у Леонардо см. Фаринелли: Farinelli. La natura nel pensiero e nell’ arte di Leonardo da Vinci (Michelangelo e Dante. Torino, 1918. P. 315 ss).

Croce. Leonardo filosofo (Saggi filosofici. Paris, 1913. III).

Olschki. Geschichte der neusprachlichen wissenschaftlichen Literatur. Heidelberg, 1919. I, 261: I, 300 f.

Olschki. Op. cit. I, 342, 379.

Ravaisson-Mollien. D fol. 13 r; ср. Solmi. Nuovi studi sulla filosofia naturale di L. da Vinci. P. 39: «Analizzare un fatto col discorso o analizzarlo con disegno non sono (per Leonardo) che due modi diversi di un medesimo processo». («Исследовать факт с помощью рассуждения или же с помощью рисунка – это (для Леонардо) только две разновидности одного и того же процесса».) ( итал. )

Codex Atlant. fol. 345 r.

Borinski. Der Streit um die Renaissance (ср. выше с. 13, прим. 8); S. 20 f.

Подробнее см. у Фосслера: Voßler K. Die philosophischen Grundlagen zum «süßen neuen Stil» des Guido Guiniccelli, Guido Cavalcanti und Dante Alighieri. Heidelberg, 1904.

Valla. De voluptate. Lib. I. Cap. X; Opera fol. 907.

Walser E. Studien zur Weltanschauung der Renaissance. S. 12.

Leon Battista Alberti. Trattato della pittura, Lib. III (ed. Janitschek. Wien, 1877. P. 151): «Ma per non perdere studio et faticha, si vuole fuggire quella consuetudine d’alcuni sciocchi, i quali presuntuosi di suo ingegnio, senza avere essemplo alcuno dalla natura quale con occhi o mente seguano, studiano da se ad se acquistare lode di dipigniere. Questi non imparano dipigniere bene, ma assuefanno se a suoi errori. Fuggie l’ingegni non periti quella idea delle bellezze, quale i beni exercitatissimi appena discernono» («Чтобы впустую не тратить старания и силы, избегай примера некоторых неучей, которые, кичась своим талантом и не имея перед своими глазами и умом никакого природного образца для подражания, стремятся своими силами заслужить славу живописцев. Они не выучиваются хорошо писать, а скорее коснеют в своих заблуждениях. Идея прекрасного, которую с трудом различают и умы усердные, совершенно недоступна несведущим умам».) ( итал. )

Ravaisson-Mollien fol. 49 r. (Ausg. Herzfeld. S. 26).

Galilei. Dialogo sopra i due massimi sistemi del mondo, I. Ed. naz. VII, 129.

Goethe. Maximen und Reflexionen, hg. von Max Hecker, Nr. 1346.

Panofsky E. Idea. Ein Beitrag zur Begriffsgeschichte der älteren Kunsttheorie (Studien der Bibl. Warburg. Hg. von F. Saxl. V). Lpz., 1924, S. 29.

Codex Atlanticus fol. 141 r. (vgl. Ausgabe von M. Herzfeld, S. 137 f.).

Galilei. Dialogo sopra i due massimi sistemi del mondo. Ed. naz. VII, 183: «Posso bene insegnarvi delle cose che non son nè vere nè false; ma le vere, cioè le necessarie, cioè quelle che e impossibile ad esser altrimenti, ogni mediocre discorso o le sa da sè o è impossibile che ei le sappia mai». («Это хорошо доказывается на примере вещей, какие не являются ни истинными, ни ложными; что касается вещей истинных, то есть необходимых, или не могущих быть другими, чем они есть, то всякий обычный рассудок или познает их из самого себя, или же иначе не сможет их познать никогда».) ( итал. )

Здесь нет возможности более подробно остановиться на противоположности между «спонтанностью» гения и «объективностью» «правил», как она обнаруживается в поэтике Возрождения. Некоторый новый материал для представления и анализа этой темы дает Цильзель: Zilsel E. Die Entstehung des Geniebegriffs. Tübingen, 1926 и гамбургская диссертация Тюме: Thüme H. Beiträge zur Geschichte des Geniebegriffs in England (Einleitung). Пусть даже в решении этой проблемы, а также в контроверзе между «imitatio» («подражанием») и «inventio» («творчеством») – в споре, который велся Полициано, юным Пико и Эразмом, с одной стороны, и Кортезе и Бембо – с другой, также не было достигнуто ясное и надежное разграничение основных понятий, тем не менее, философия Возрождения задала ту строгую формулировку проблемы, которая через посредство английской психологии и эстетики оказала влияние на Лессинга и Канта. В наиболее яркой форме выразил ее Бруно, утверждавший, что не поэзия возникает из правил, а правила задаются поэзией, что существует столько родов и видов подлинных правил, сколько и типов истинных поэтов (Eroici furori I. Opere ital. ( Lagarde) . P. 625. В целом, справедливо замечание Панофски (Op. cit. S. 38), «что настоящий Ренессанс ничего не знает ни о противоречии между гением и правилами», ни между «гением и природой» и, скорее, напротив, в ренессансном понятии идеи «особенно наглядно примиряются эти две еще не дистанцировавшиеся друг от друга противоположности; оно, в ответ на притязания реальности, и утверждает свободу художественного духа, и ограничивает ее». Этот вывод вполне согласуется с результатами нашего исследования, и единственное, в чем я не согласился бы с Панофски, это в его утверждении о том, что мышление Ренессанса «делает эмпиричным и апостериоризирует» художественную идею в целом и идею красоты в частности. Мне кажется, что уникальным и определяющим в данном случае является скорее то обстоятельство, что и концепция природы, и концепция искусства в равной мере настаивают на «априорности» идеи и, тем не менее, именно в силу самой этой априорности включают идею в новые отношения с опытом. Ведь именно математическая идея, «априорность» пропорции и гармонии, и становится здесь общей основой как эмпирической истины, так и художественной красоты: как постоянно подчеркивает сам Кеплер, «врожденная» идея числа и «врожденная» идея красоты и подвели его к открытию трех фундаментальных законов обращения планет.