Людмила Микешина - Философские идеи Людвига Витгенштейна

Не исключено, что первые импульсы к переосмыслению концепции дал Витгенштейну его учительский опыт, обучение детей чтению, счету, письму, составление для них словаря и пр. [16] Два периода творчества Витгенштейна разделяет (и соединяет!) его работа учителем начальной школы в горных селениях Австрии (1921-1927). . Неслучайно в работах философа затем будет то и дело прослеживаться связь понятий значение и обучение (PU, § 42 и др.). Размышляя над "тайной" речевых значений, Витгенштейн пришел к выводу: постоянно стоит задумываться над тем, при каких обстоятельствах мы научились применять то или иное слово, выражение, как учат фразам детей и как они их усваивают на деле . Немаловажным было, по-видимому, и философское подкрепление педагогического опыта, найденное в прагматизме . Так в предисловии к "Философским исследованиям" Витгенштейн отмечал, что в формировании его новой концепции большую роль сыграла критика Трактата его друзьями в Кембридже - Фрэнком Рамсеем и Пьетро Сраффа [17] Первый - британский математик, совсем молодым помогавший С.К.Огдену переводить "Трактат" Витгенштейна на английский язык и написавший первую статью об этом знаменитом произведении для журнала " Mind ". Второй - итальянский экономист, преподаватель кембриджского университета. . Конкретное содержание этой критики неизвестно, но о ее общей направленности позволяет судить сопоставление новых мыслей Витгенштейна с рядом моментов в работах его оппонентов [18] Такое сопоставление осуществил, например, американский исследователь К.Т.Фан. См.: Fann K.T. Wittgenstein's conception of philosophy. Oxfoed, 1969. . Так Ф.Рамсей, по-видимому, передал философу общее настроение прагматицизма Ч.С.Пирса, влияние которого испытал сам. Известно, в частности, что Рамсей считал важным принимать во внимание не только объективный аспект логико-языковой картины мира (факты, объекты и др.), но и деятельность субъекта. Высоко оценив логику Витгенштейна, он, однако, усмотрел в ней пробел: невнимание к прагматике , к связи значения предложения с вытекающими из него действиями. Приверженность автора "Логико-философского трактата" теоретической строгости критик счет максималистской. В частности, чрезмерным, нереалистичным ему представлялось стремление к точному логическому выражению того, что на деле является смутным, не поддается точным определениям. Расценивая подобную установку как схоластическую, Рамсей усматривал в ней серьезную опасность для философии. Возможно, такие настроения были навеяны ему мыслями У.Джемса, который разъяснял, что теоретический подход к любому предмету строится на сверхупрощениях и потому чреват догматизмом, что наиболее ощутимо в области философии и религии. Такого рода аргументы, несомненно, произвели впечатление на Витгенштейна. Мотивы прагматизма и критики платонизма, "теоретизма" органично вошли в мышление философа, кстати, знавшего и ценившего работы Джемса [19] Еще в 1912 г. в письме Расселу Витгенштейн сообщил между делом, что читает "Многообразие религиозного опыта" Джемса. Отмечают, что Джемс был одним из немногих авторов, на которых Витгенштейн иногда ссылался по ходу чтения лекций. .

Антиплатоновскую идею "языковой игры", в известной мере возрождавшую представления и практику софистов, Витгенштейн прорабатывал до конца своих дней, находя ей все новые и новые применения. В лекциях 1933-1935 гг. [20] Студенческие записи этих лекций Витгенштейна, известные автору и одобренные им, были впоследствии изданы под названием "Голубая и коричневая книги" (Wittgenstein L. Preliminary Studies for the "Philosophical Investigations", generally known as the bleu and brown books", Oxford, 1964. Сокр. BBB). , уже став, по сути, на новую точку зрения, он вводит принцип игр и активно применяет "игровой" подход к языку" [21] См., например: BBB. P. 16-17 ("Голубая книга"), где рассматривается игра - поручение: купить в магазине 6 яблок, затем уточняется цвет яблок и т.д. . Своего рода "элементарным введением" в концепцию языковых игр можно считать методику развития данной темы в "Коричневой книге" (см.: BBB, p. 77 и след.). Именно здесь Витгенштейн вводит свои хорошо известные примеры игр-коммуникаций , начиная с простейшей и шаг за шагом восходя к более сложным. Действующие лица в игре (1) - строитель и его подручный; первый, используя лишь названия строительных элементов, выкрикивает команды: "плита", "куб" и др., что означает: "подай плиту", "принеси куб" и пр. Затем в игре (2) в коммуникацию вводится новый тип инструмента - числительные . Далее (3) добавляется такое средство коммуникации, как собственные имена ( этот блок! та плита!). На следующей ступеньке (4) игра обретает слова и жесты, указывающие место , позже (5) в нее включаются вопросы и ответы ( сколько блоков? - Десять). Уже эти первые пять примеров позволили Витгенштейну дать контуры идеи в общем виде. Он пояснил: системы коммуникации (1-5) мы будем называть языковыми играми . При этом указывается, что их реальным аналогом могут быть простые языки примитивных племен или способы обучения детей их родному языку (см.: BBB, p. 80) [22] Примечательно, что языковые игры, даже весьма простые, являющиеся неполным описанием зрелого естественного языка, Витгенштейн, однако, не считает неполными частями языка. Он подчеркивает, что это все же языки , которые сами по себе по-своему полны , как бывают полны системы человеческой коммуникации , пусть даже очень простые. В самом деле, ведь часть несамодостаточна и неспособна функционировать вне целого. О простейших же языках этого не скажешь: они в известных пределах вполне состоятельны. Чтобы удержать в сознании, усвоить эту точку зрения, Витгенштейн рекомендует помыслить некий простой язык-игру как всю систему коммуникации какого-то племени на ранней стадии развития общества, в частности советует представить себе простейшую арифметику таких племен. Ведь иная, позднейшая, более сложная у них просто отсутствует. . На базе исходных простых воссоздаются все более сложные формы речевой практики. Игра (6) уже включает в себя варианты вопроса о названии предмета (или цвета, числа, направления и др.): что это такое? (p. 82) . В игре (7) фигурируют таблички , соотносящие знаки с рисунками предметов. В дальнейшем к этим практикам добавляются новые, игры усложняются. В целом их число было доведено здесь до 73, а идея и метод игр были представлены в действии.