Симон Кэлуа - Идеализм в истории философии [Словарь, Т. 2. (Г,Д,Е,Ж)]

«Нордический маг» возвестил о новой эпохе и новом направлении духа.Д. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. В 4-х томах. Том 4. От романтизма до наших дней. - ТОО ТК "Петрополис", Санкт-Петербург, 1997.

Главный труд Гамана — «Крестовые походы филолога» (Kreuzzüge des Philologen, 1762). Борясь с рассудочным методом мышления, Гаман противопоставлял ему учение о «непосредственном знании», получаемом с помощью мистической интуиции. Отсюда культ гения и поэзии — родного языка человечества», а также утверждение о том, что подлинное художественное творчество является процессом подсознательным. Суворов О.В. Новая философская энциклопедия. В 4-х томах, Том первый: А-Д./Под ред. Научного совета: Академик РАН В.С. Степин (Председатель совета), Академик РАН А.А. Гусейнов (Зам. председателя), Доктор политических наук Г.Ю. Семигин (Зам. председателя), Доктор философских наук А.П. Огурцов (Ученый секретарь). Руководители проекта: Академик РАН В.С. Степин, Доктор политических наук Г.Ю. Семигин. Из-во: МЫСЛЬ, М., 2010

Основные сочинения Гамана, направленные против идей просветителей, а также философии Канта, содержат элементы диалектики, мысль о единстве человеческой природы, привлекшие к Гаману интерес Гердера и Гёте (см. его автобиографию — «Собр. соч. в 13 томах», т. 9). Этими идеями, а также своей борьбой с рассудочным методом мышления, мыслями о совмещении противоположностей как о всеобщем законе бытия, высокой оценкой роли чувства и образа в поэзии (которая, по Гаману, древнее прозы и составляет первоначальный язык человечества), утверждением «культа гения», критическим отношением к феодально-сословному строю («Мысли о моем жизненном пути» — «Gedanken iiber meinen Lebenslaui'», 1758, изд. 1821)

Гаман— автор работ по языку, поэзии и эстетике, в которых он полемизировал с теорией языка Гердера. Враждебность рационализму Просвещения получила у Гамана религиозно-мистическую окраску и сочеталась с защитой христианской догматики, а протест против рассудочности вел Гамана к интуитивизму.

Защита веры и интуитивного познания Гамана используется современными реакционно-иррационалистическими течениями буржуазной философии. Фридлендеу Г. Философская энциклопедия. В 5-и томах. Том 1. А-Дидро./Гл. ред. Константинов Ф.В. Государственное научное издательство «СОВЕТСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ» М., 1960

Гаман привлек к себе внимание сумбурными, афористическими и полными загадок сочинениями, за которые Гёте прозвал его «магом Севера».

Гаман утверждал, что действительность недоступна «рассудочному» (формально-логическому) познанию и «затронуть» абсолют способны только мистический опыт, откровение веры и интуиция.

Он отверг как рационализм Спинозы, так и критицизм Канта и развил мистический взгляд на постижение тождества противоположностей как «совпадения» материального с духовным.

В споре с Гердером о природе языка он утверждал, что язык имеет божественное происхождение и первоначально обладал эмоционально-поэтическим характером. В религиозных песнопениях он видел образец подлинного искусства, в эстетике провозглашал культ гениальной индивидуальности.

В некоторой мере Гаман смог оказать влияние на Гёте и Гердера, а также на иррационалистически мыслящих участников движения «Бури и натиска» — Лафатера и Якоби.

В рецензии на издание сочинений Гамана Гегель отозвался о его воззрениях весьма критически.

Ниже дан подобранный А.В. Гулыгой отрывок из направленной против Канта «Метакритики пуризма разума» («Metakritik über den Purismus der Vernunft», 1784) в переводе А.В. Михайлова, сделанном по изданию: J.G. Hamann. Sämtliche Werke. Bd. 3. Wien, 1951.

[...] Итак, остается еще один главный вопрос: как возможна способность мыслить, мыслить до опыта и без опыта, с опытом и через голову опыта, вправо и влево от опыта? Но тогда нет нужды ни в какой дедукции, чтобы доказать генеалогическое первенство языка перед семью священными функциями логических суждений и умозаключений и утвердить их геральдическую науку.

Не только вся способность мыслить основана на языке, если следовать непознанным прорицаниям и покрытым хулой чудо действам достойного Самуэля Гейнке, но язык есть вместе с тем и средоточие того недоразумения, в котором разум оказывается с самим собой отчасти потому, что понятия величайшее и мельчайшее нередко совпадают, отчасти из-за пустоты и полноты их в идеальных суждениях, отчасти же благодаря тому, что у риторических фигур целая бесконечность по сравнению с фигурами умозаключения, и пр. и пр.