Бонифатий Кедров - О творчестве в науке и технике

Основываясь на этих соображениях, мы можем сказать, что в данном случае малое можно рассматривать как зародыш великого, как его «клеточку», а потому и закономерности этого великого можно прослеживать на материале малого.

Как известно, «клеточка» выступает двояко по отношению к развитому телу: во-первых, генетически — как его зародышевая форма; во-вторых, структурно — как элемент его сложного строения. Основываясь на этом, малое можно при известных условиях рассматривать как некоторую модель великого в генетическом и структурном отношениях.

Этим мы закончим философское введение в книгу. В дальнейшем в различной связи перед нами выступят как проблемы те или иные отдельные стороны изучаемого нами предмета. Наша задача будет состоять, в частности, в том, чтобы показать внутреннюю связь и единство таких, казалось бы, далеких между собою разделов человеческой психики, нашего мышления, как научно-техническое творчество, разгадывание детских элементарных задач, и вспоминание забытых слов, имен и названий, и поиск истин в научной работе. Все эти области трактуются нами с единых теоретических позиций, согласно которым в психике человека существует некий познавательно-психологический феномен, именуемый нами барьером (ППБ). Его нормальное функционирование может, на наш взгляд, в какой-то мере объяснить процессы научно-технического творчества и помочь раскрытию некоторых сторон их внутренних механизмов.

При рассмотрении такого рода проблем мы попытаемся прежде всего ответить на три вопроса. Во-первых, существуют ли в действительности названные барьеры (ППБ) и можно ли привести проверенные доказательства их реальности? Во-вторых, если они реальны, то как они возникают в нашей психике, в нашем мышлении и как они там функционируют? В-третьих, как они устаревают, становясь из формы развития его оковами, и как они в конце концов преодолеваются?

Что способствовало подготовке открытия? Мы начинаем с анализа великого менделеевского открытия, поскольку оно было детально и всесторонне изучено нами в течение многих лет по архивным материалам. Но сначала необходимо сказать несколько слов о его предыстории.

В ходе познания химических элементов можно четко выделить три последовательные ступени, о которых говорилось во введении. Начиная с глубокой древности и вплоть до середины XVIII века элементы открывались и изучались человеком порознь, как нечто единичное. С середины XVIII века начался постепенный переход к открытию и изучению их целыми группами, или семействами, хотя одиночные открытия элементов продолжались и позднее. Групповое их открытие и изучение основывалось на том, что у некоторых из них обнаруживались общие физические или химические свойства, равно как и совместное присутствие ряда элементов в природе.

Так, во второй половине XVIII века в связи с возникновением пневматической (газовой) химии были открыты легкие неметаллы, которые в обычных условиях находятся в газообразном состоянии. Это были водород, азот, кислород и хлор. В тот же период были открыты кобальт и никель в качестве природных спутников железа.

А уже с первых лет XIX века открытие элементов стало происходить целыми группами, члены которых обладали общими химическими свойствами. Так, посредством электролиза были открыты первые щелочные металлы — натрий и калий, а затем щелочноземельные — кальций, стронций и барий. Позднее, в 60-х годах, с помощью спектрального анализа были открыты тяжелые щелочные металлы — рубидий и цезий, а также более тяжелые металлы будущей третьей группы — индий и таллий. Эти открытия основывались на близости химических свойств членов открываемых групп, а потому эти их члены связывались между собою уже в самом процессе их открытия.

В начале того же XIX века было открыто семейство платиновых металлов (кроме рутения, открытого позднее) в качестве природных спутников платины. В течение всего XIX века открывались редкоземельные металлы как члены единого семейства.

Вполне естественно, что первые классификации элементов строились на основе общности их химических свойств. Так, еще в конце XVIII века А. Лавуазье разделил все элементы на металлы и неметаллы. Такого деления придерживался и И. Берцелиус в первой половине XIX века. Тогда же стали выделяться первые естественные группы и семейства элементов. И. Деберейнер, например, выделил так называемые «триады» (скажем, литий, натрий, калий — «триада» щелочных металлов и т. д.). К числу «триад» относились такие, как хлор, бром, йод или сера, селен, теллур. При этом вскрывались такие закономерности, что значения физических свойств среднего члена «триады» (его удельный и атомный веса) оказывались средними по отношению к крайним членам. Что же касается галоидов (галогенов), то агрегатное состояние среднего члена (жидкий бром) было промежуточным по отношению к крайним членам — газообразному хлору и кристаллическому йоду. Позднее число включаемых в одну группу элементов стало увеличиваться до четырех и даже пяти.