Эрик Хобсбаум - Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

«К тому же справедливо то, что цель рабочего движения не является произвольной, а предопределена специфическими условиями. Но ясно, что для продвижения рабочего движения и для способа достижения собственной цели не одно и то же, будет ли оно ясно представлять эту цель и постоянно ее добиваться или же позволит отвлечь себя возникающими ситуациями и изменит направление в зависимости от конъюнктурных требований. На этой основе должны формироваться задачи социалистических партий. Они не могут ни создавать рабочего движения, ни предписывать ему его целей».

Задача партий есть признание этой цели и выбор соответствующего направления для ее достижения [19].

Итак, для Каутского марксизм как орудие познания социальной истории и направление практического движения к социализму представляет собой теорию, с одной стороны, дополняющую дарвинизм, а с другой – объясняющую то, чего дарвинизм объяснить не мог. Поэтому Каутский считал необходимым отстоять самостоятельность марксизма по отношению к тем, кто незаслуженно придавал дарвинизму слишком широкое значение, превращая его в философию на службе политически консервативных понятий, философию, оправдывающую увековечение борьбы за существование, примата слабого над сильным, высших классов над низшими, развитых народов над менее развитыми. Таким образом, марксизм представлялся как открыватель законов цивилизации, ведущих к социальному равенству, и как самостоятельная наука о человеческом обществе и путях его развития [20].

В своей работе о материалистическом понимании истории, написанной в последние годы жизни, Каутский попытался суммировать попытки создания «энциклопедии» марксизма и четко поставить основную задачу современного исследователя общества. Сам Каутский следовал этой задаче в течение всей своей длительной и плодотворной деятельности ученого-марксиста: выявить законы, регулирующие развитие общества, знание которых дает возможность наиболее эффективно организовать его практическую деятельность. «Иррациональное» – это как раз и теоретическое незнание законов, и практическая неспособность их применения. Непреходящим достижением исторического материализма в отличие от естественных наук явилось его превращение в специфическую и самостоятельную науку об обществе. Эти науки могли в каких-то моментах совпадать, пересекаться и приходить к общим выводам, имеющим одинаковое значение как для науки об обществе, так и для естественных наук.

«Законы общественного развития, – писал Каутский, – могут быть открыты лишь благодаря изучению общества, законы развития природы – благодаря изучению природы. Но если в ходе изучения общества открываются законы, совпадающие с законами природы, мы должны с удовлетворением констатировать это совпадение и считать его подтверждением этих законов в обеих областях. Это важно для соотношения материалистического понимания истории и учения о развитии живых существ в условиях изменяющейся окружающей среды» [21].

Деятельность Каутского как марксиста проходила в трех направлениях: исторические исследования, исследования проблем экономики и современного общества, участие в партийной борьбе в качестве идеолога. Огромный авторитет, который Каутский приобрел в среде немецкой социал-демократии и в рабочем движении, основывался именно на том факте, что он в большей степени, нежели другие представители марксизма, выступал тем, кто органически и полно олицетворял «тип» ученого-политика на службе пролетариата, какой до него воплощали Маркс и Энгельс. Именно благодаря этому Каутский стал играть роль «учителя марксизма».

Крайне нелегко, почти невозможно отделить деятельность Каутского-«историка» от его деятельности исследователя социально-экономических отношений и идеолога, поскольку, восприняв сначала дарвинизм, а затем марксизм, он неизменно говорил об эволюции как истории, о практической деятельности как продукте исторического развития, об идеологии как исторически обусловленной системе с определенной направленностью. Во всяком случае, в этих единых методологических рамках Каутский написал несколько работ, посвященных собственно историческим исследованиям. Они получили широкое распространение и пользовались большой популярностью. Назовем их здесь прежде всего для того, чтобы еще сильнее подчеркнуть их очевидную связь с идеологическими моментами. В таких работах, как «Томас Мор и его Утопия» (1888), «Классовые противоречия 1789 года. К столетию великой революции» (1889), «Предшественники новейшего социализма» (1895), «Происхождение христианства. Историческое исследование» (1908), Каутский ставил своей целью ответить на вопрос, который в 1884 г. он изложил следующим образом: