Владимир Шохин - Философская теология - дизайнерские фасеты

Безосновательно также мнение, будто между философией религии в качестве рациональной теологии и эмпирическим религиоведением ничего «промежуточного» быть не может. Философия, объектом которой является религия, имеет свою сферу, отличную от сферы религиоведения и в постановке вопросов, и в способах ответа на них. У нее хорошая родословная, ибо в конечном счете она восходит к критике народной религии у Ксенофана и старших софистов, а исторически первая веха ее авторефлексии — к Сексту Эмпирику (II–III вв.), который четко различал две проблемы — существуют ли боги и как люди приобретают идею их существования, иными словами, теологию и религиологию [31] Хотя я широко пользуюсь термином религиология , он был введен не мною, а некоторыми немецкими католическими религиоведами в 1920-1930-е гг. и «подтвержден» в 1970-е французским ученым П. Бурго и канадским П. Пуммером. . Основные предметы данной дисциплины я предложил различать исходя из иерархического принципа, который обеспечивает стратификацию трех уровней «религиозного» [32] Подразумеваю термин Religiöse, который появился в памфлете «Апелляция к публике» (1798) И.-Г. Фихте, написанном во время знаменитого «спора об атеизме», приведшего к удалению философа из Иены, и в общем виде означал религиозное сознание. . Это религиозность как таковая, религия (в единственном числе) как обобщение сущностных характеристик всех тех феноменов, которые обозначаются как религиозные, и конкретные эмпирические религии (во множественном числе). Применение философских задач и методов ко всем этим уровням дает нам карту предметов философии религии. В другом месте я выделил 13 основных типов задач философии в связи с обозначенными тремя уровнями «религиозного», но здесь я бы остановился лишь на одном из них [33] См.: Шохин В.К. Введение в философию религии. М.: Альфа-М., 2010. c. 228–251. .

Речь идет о ее метатеоретической компетенции по отношению к смежным дисциплинам — тем самым «наукам о религии и наукам о духе», с которых началась моя речь. Философия религии может претендовать на нее, как и любая философия родительного падежа в связи с соответствующей «пограничной территорией», на что делегирует права само европейское философское сознание. В наиболее продуманном виде эту метатеоретическую компетенцию философии обосновал Артур Шопенгауэр во втором томе своего главного труда «Мир как воля и представление» (1844), где было четко высказано (II.2.12), что в то время как науки реализуют принцип достаточного основания, составляющий базис всей рациональности, философия, его исследующая, образует «основание всех наук». Поэтому между философией как таковой и науками своего рода посреднические связи осуществляют некие «промежуточные философии», например философия ботаники, философия зоологии, философия истории и т. д., ответственные в определенном смысле и за их конкретные результаты [34] Schopenhauer A. Sämtliche Werke. Bd. II. Die Welt als Wille und Vorstellung. Leipzig: Hesse & Becker, 1919. S. 155–156. . Это построение, на мой взгляд, не утратило до конца актуальности и сейчас. Только здесь были бы уместны два уточнения. Во-первых, эта убежденность в участии философии в других областях знания имеет параллели и за пределами Европы [35] Например, можно вспомнить о знаменитом индийском трактате по государственному управлению «Артхашастра» (примерно I–II вв.), где коррелят «философии», ānvīşíkī , наделяется компетенциями в различении истины в других дисциплинах, выбранных для обучения царя, таких как Три Веды, управление и экономика (1.2). . Во-вторых, «метатеоретические обязанности» философии не означают, что другие регионы знания не могут решать своих задач без нее, но только то, что она не может, по самой своей природе, не участвовать и в их самосознании.

Исходной метатеоретической задачей философии религии по отношению к смежным с ней «наукам о религии и наукам о духе» я бы считал прежде всего разметку их пространства. Религиоведческие дисциплины не составляют предмет настоящей конференции, тогда как рациональная теология, или теология в связи с философией, представляет для нас специальный интерес. И здесь философия религии могла бы предложить классификацию ее разновидностей, используя наглядную и одновременно объемную схему трилеммы, которая восходит к глубокой древности.

Если заложить в основу такой схемы сами мотивации носителей теологического дискурса и, в соответствии с ними, дилемму умозрительности (богопознание ради самого процесса познания) и практичности (познание ради защиты веры, обращения в нее и стяжания ее плодов), то рациональная теология предстанет в следующих разновидностях: