Артур Шопенгауэр - Афоризмы житейской мудрости (сборник)

Стоическая этика эвдемонистична (от греч. «эвдемония», «хорошее расположение духа»), ориентирована на достижение блаженства через обретение внутренней свободы благодаря мудрости; все остальное рассматривается как «адиафора» (безразличное); этический идеал стоиков – мудрец, достигший «бесстрастия» («апатия») и не зависящий от внешних обстоятельств («автаркия»): мудрец следует бесстрастию природы и любит свой «рок».

Стоицизм – школа античной философии, получившая название от портика (греч, «стая») в Афинах Зеноном из Китиона. Общепринятая периодизация и наиболее известные представители: Древняя Стоя (II–I вв. до н. э.) – Зенон, Клеанф, Хрисипп; Средняя Стоя (II–I вв. до н. э.) – Панетий и Посидоний; Поздняя Стоя (I–II вв. н. э.), Др. Рим – Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий.

«Они думают, что все тревоги вызываются мнениями и взглядами людей». Цицерон, Tusc. 4, 6. «Не самые вещи волнуют людей, а мнение о вещах». Эпиктет, с. 5.

«Причина всех человеческих несчастий заключается в неумении приспособить общие понятия к частным». Эпиктет, Dissert. Ill, 26.

Перипатетики (от греч. «перипатео», «прохаживаюсь») – мыслители, принадлежавшие к философской традиции, основанной Аристотелем школы. Занимались систематической разработкой всех отраслей знания на основе аристотелевского наследия; традиция просуществовала до IV в. н. э. Эпикурейцы – последователи Эпикура в античной философии, первоначально – в Афинах; в конце II в. до н. э. эпикурейцы появились среди римлян (наиболее выдающийся – Лукреций). Эпикурейская этика эвдемонистична: наслаждение, понимаемое как отсутствие страдания, «безмятежность» («атараксия») – единственное благо; нужно стремиться «прожить незаметно», избегая тревог и опасностей.

Гораций . Послания 1, 18, 97. – Пер. Н. Гинзбурга.

Сюда относится 16 гл. II тома.

Этиология ( греч .) – учение о причинах.

Сюда относится 18 гл. II тома.

Таким образом, мы совершенно не согласны с Бэконом, утверждающим (De augm. scient. L. 4 in fine), что все механические и физиологические движения тел происходят лишь за последовавшей в этих телах перцепцией, хотя и это неверное суждение вызвано к жизни предчувствием истины. Так же обстоит дело и с утверждением Кеплера (в его трактате De planeta Martis), что планеты должны обладать познанием для того, чтобы столь правильно держаться своих эллиптических орбит и так соизмерять скорость своего движения, чтобы треугольники площади их пути всегда были пропорциональны тому времени, в которое они пробегают основание.

Сюда относится 19 гл. II тома.

То, что Шопенгауэр называет кантовским учением об эмпирическом и умопостигаемом характере, может быть выведено как следствие из разрешения Кантом «кажущегося противоречия между механизмом природы и свободой в одном и том же поступке» (Критика практического разума. 4.1. Гл. З), а именно: «… естественная необходимость, несовместимая со свободой субъекта, присуща лишь определениям той вещи, которая подчинена условиям времени, стало быть, лишь определениям действующего субъекта как явления, следовательно, поскольку определяющие основания каждого его поступка лежат в том, что относится к прошедшему времени и уже не в его власти (сюда надо отнести его совершенные уже поступки и определяемый этим характер в его собственных глазах как феномена). Но тот же субъект, который, с другой стороны, сознает себя так же как вещь самое по себе, рассматривает свое существование и поскольку оно не подчинено условиям времени… и в этом его существовании для него нет ничего предшествующего определению его воли, а каждый поступок и вообще каждое сменяющееся сообразно с внутренним чувством определение его существования, даже весь последовательный ряд его существования как принадлежащего к чувственному миру существа следует рассматривать в сознании его умопостигаемого существования только как следствие, но отнюдь не как определяющее основание причинности его как ноумена. В этом отношении разумное существо может с полным основанием сказать о каждом своем нарушающем закон поступке, что оно могло бы и не совершить его, хотя как явление этот поступок в проистекшем [времени] достаточно определен и постольку неминуемо необходим; в самом деле этот поступок со всем проистекшим, что его определяет, принадлежит к единственному феномену его характера, который он сам создает себе и на основе которого он сам приписывает себе как причине, независимой от всякой чувственности, причинность этих явлений» (Кант И. Соч.: В 6-и т. Т.4. 4.1. M., 1965. C. 426–427).