Георг Гегель - Наука логики. Том II. Субъективная логика. (Материалистически структурирован)

Если может показаться, что переход понятия в объективность есть нечто иное, нежели переход от понятия бога к его существованию, то надлежит, с одной стороны, принять в соображение, что определенное содержание , бог, ни в чем не изменяет хода логического развития и что онтологическое доказательство есть лишь применение этого хода логического развития к тому частному содержанию. С другой же стороны, существенно важно вспомнить сделанное выше замечание о том, что субъект лишь в своем предикате приобретает определенность и содержание, а до этого, чем бы субъект ни был для чувства, созерцания и представления, он для познания через понятие есть лишь одно название ; в предикате же вместе с определенностью начинается также и реализация вообще. — Но предикаты следует понимать как нечто такое, что само еще замкнуто в понятии, стало быть, как нечто субъективное, с которым мы еще не вышли к существованию; постольку, с одной стороны, реализация понятия, конечно, еще не завершена в суждении. Но, с другой стороны, и голое определение некоторого предмета через предикаты, если оно вместе с тем не является реализацией и объективированием понятия, тоже есть нечто столь субъективное, что оно еще далее не есть истинное познание и определение понятия предмета, — есть нечто субъективное в смысле абстрактной рефлексии и непостигнутых в понятии представлений. — Бог, как живой бог, а еще более, как абсолютный дух, познается лишь в своем действовании . Человеку уже рано дано было наставление познать его в его делах ; лишь из них могут проистекать те определения , которые именуются его свойствами , равно как в них же содержится также и его бытие . Таким образом, постигающее в понятии познание его действования , т. е. его самого, схватывает понятие бога в его бытии и его бытие в его понятии. Бытие само по себе или даже наличное бытие есть столь скудное и ограниченное определение, что трудность найти последнее в понятии несомненно могла возникнуть лишь оттого, что не подвергли рассмотрению вопрос о том, что же такое само это бытие или наличное бытие . — Бытие , как совершенно абстрактное, непосредственное соотношение с самим собою , есть не что иное, как абстрактный момент понятия, который есть абстрактная всеобщность, дающая нам также и то, чего обыкновенно требуют от бытия, а именно, нахождение вне понятия; ибо насколько она есть момент понятия, настолько же она есть и его различие или абстрактное суждение, в котором понятие противопоставляет себя самому себе. Понятие, даже и как формальное, уже непосредственно содержит в себе бытие в более истинной и более богатой форме, поскольку понятие, как соотносящаяся с собой отрицательность, есть единичность .

Но, конечно, трудность найти бытие в понятии вообще и равным образом в понятии бога становится непреодолимой, если это бытие должно быть таким бытием, которое встречается в контексте внешнего опыта или выступает в форме чувственного восприятия , подобно ста талерам в составе моего имущества , чем–то схватываемым только рукой, а не духом, видимым по существу внешнему, а не внутреннему оку, — если бытием, реальностью, истиной именуется то, чем обладают вещи как чувственные, временные и преходящие. — Если философствование, рассуждая о бытии, не поднимается выше чувственности, то к этому обстоятельству присоединяется еще и то, что, говоря о понятии, оно не покидает чисто абстрактной мысли; эта последняя и противополагается бытию.

Привычка принимать понятие лишь за нечто столь одностороннее, как абстрактная мысль, сделает для многих уже затруднительным признать то, о чем говорилось выше, когда мы предложили рассматривать переход от понятия бога к его бытию как применение изображенного нами логического процесса объективирования понятия. Однако, если, как это делается обыкновенно, соглашаются с тем, что логическое, как формальное, составляет форму для познания всякого определенного содержания, то следовало бы допустить по крайней мере и это отношение применения , если только вообще не думают остановиться, как на чем–то окончательном, на противоположности между понятием и объективностью, на неистинном понятии и столь же неистинной реальности. — Однако, давая экспозицию чистого понятия , мы указали еще далее, что оно есть само абсолютное, божественное понятие, так что поистине тут имело бы место не отношение некоторого применения , а указанный логический процесс представлял бы собою непосредственное изображение самоопределения бога к бытию. Но по этому поводу следует заметить, что, поскольку понятие должно быть изображено как понятие бога, его следует понимать уже как принятое в идею . Упомянутое чистое понятие проходит через конечные формы суждения и умозаключения потому, что оно еще не положено как в себе и для себя единое с объективностью, а только еще находится в стадии становления последнею. Таким образом, и эта объективность также еще не есть божественное существование, еще не есть светящаяся в идее реальность. Но все же объективность настолько же богаче и выше бытия или существования , фигурирующего в онтологическом доказательстве, насколько чистое понятие богаче и выше, чем указанная метафизическая пустота совокупности всех реальностей . — Однако я откладываю до другого раза предприятие осветить ближе то многообразное недоразумение, которое внесено логическим формализмом в онтологическое, равно как и в остальные так называемые доказательства существования бога, а также и кантов- скую критику их и посредством восстановления их истинного значения возвратить лежащим в их основании мыслям присущую им ценность и достоинство (253).