Игорь Гарин - Ницше

Лу Саломе действительно удалось разжечь много «духовного огня»: среди ее любовников или безутешных воздыхателей — Ницше и Рильке, Ведекинд [9] Франц Ведекинд выбрал Лелю в качестве прототипа знаменитой пьесы «Лулу». , Мартин Бубер, Пауль Рэ, Герман Эббингаус, Фердинанд Теннис, Фридрих Пинельс, Паул Бьер, Герман Ледебур, Эмиль фон Гебсаттель, Виктор Тауск… Зигмунд Фрейд пережил платоническую любовь к Лу Саломе.

Ф. Ницше — П. Гаску:

Она дочь русского генерала, ей 20 лет, она резкая, как орел, сильная, как львица, и при этом очень женственный ребенок, который будет жить недолго… Она поразительно зрела и готова к моему способу мышления… Кроме того, у нее невероятно твердый характер, и она точно знает, чего хочет, — не спрашивая ничьих советов и не заботясь об общественном мнении.

С Лу Саломе Ницше встретился в апреле 1882 года в Риме — задолго до только что описанных событий и необыкновенных поворотов судьбы этой необыкновенной женщины. Познакомил их Пауль Рэ, и Ницше читал им двоим только что законченную книгу «Веселая наука», самое жизнеутверждающее свое произведение, на каждой странице которого прорывается его страсть к «нечеловеческим» идеалам.

Иной идеал влечет нас к себе, чудесный, искушающий, чреватый опасностями идеал… для которого все то высшее, в чем народ справедливо видит свое мерило ценностей, представляло бы не более чем падение, унижение, опасность или, по меньшей мере, средство самосохранения.

Трудно вообразить себе женщину, более подходящую под сверхчеловеческий идеал Ницше, чем Лу, и конечно же он сразу убедился в этом сам.

А. Эткинд:

Ницше оставалось немного времени, чтобы увидеть свой идеал в этой жизни. Он ждал трагедии, но успел пережить лишь мелодраму: встречу и разрыв с Лу.

Втроем они путешествуют по горам Северной Италии, Швейцарии и собираются втроем поселиться в Париже. Вместе они успешно отражают атаку матери Лу, которая, в ужасе от происходящего, пытается увезти дочь обратно в Россию и даже вызывает себе на помощь любимого брата Лу — Евгения.

Сохранилась удивительная фотография, снятая в те дни в Люцерне на фоне Альп. Ницше и Рэ стоят, запряженные в двуколку, в которой сидит Лу и держит кнут. Рэ позирует уверенно и чувствует себя на месте. Ницше со своими огромными усами устремляет взгляд невидящих глаз вдаль. На лице Лу, только что выстроившей эту мизансцену, нет насмешки. Действительно, все это серьезно. Не пройдет и года, как после мучительного для него разрыва с Лу Ницше напишет свое знаменитое: «Ты идешь к женщине? Не забудь плетку!»

Помахивая своим кнутиком, Лу мечтала построить маленькую интеллектуальную коммуну, «святую, как Троица», в которой мужчины, отказавшись ради нее от своих на нее притязаний, воплощали бы их в общем духовном поиске, в котором ей принадлежала бы равная роль. Рэ принимал этот проект. «Братец Рэ», называла она его, хваля за «неземную доброту». Сам он в письмах к ней называл себя «твоим маленьким домом» и считал ее благополучие «единственной задачей моей жизни, если не считать моей книги». Рэ, действительно, занял в ее новой жизни место ее прежнего дома, наполненного братьями. С Ницше у нее складывались иные отношения.

В августе 1882 года Лу пишет Рэ: «Разговаривать с Ницше, как ты знаешь, очень интересно. Есть особая прелесть в том, что ты встречаешь сходные идеи, чувства и мысли. Мы понимаем друг друга полностью. Однажды он сказал мне с изумлением: Я думаю, единственная разница между нами — в возрасте. Мы живем одинаково и думаем одинаково. Только потому, что мы такие одинаковые, он так бурно реагирует на различия между нами. Вот почему он выглядит таким расстроенным. Если два человека такие разные, как ты и я, — они довольны уже тем, что нашли точку соприкосновения. Но когда они такие одинаковые, как Ницше и я, они страдают от своих различий».

Философская открытость, духовная близость заменили Фридриху и Лу физическую. Тем не менее ни болезнь, ни подавленные чувственные влечения не воспрепятствовали пробуждению любви. По свидетельству сестры и злого демона философа Элизабет, чувство к Лу была самым сильным в его жизни. Ницше даже на время прервал отношения с сестрой и матерью, которые возненавидели Лу. Однако в жизни философу не хватало того героизма, который он столь красочно описывал в книгах. Даже после того, как он сделал официальное предложение и послал письмо-уведомление об этом родителям Лу, близость-ненависть к сестре оказалась сильнее. Вновь попав под ее влияние, Ницше написал Лу, что бросает ее из-за «ужасного характера»: «Ты принесла боль не только мне, но и всем, кто меня любит». Возможно, прощальная песнь Ницше «Так говорит Заратустра» — плод этой любви, идеальная мечта о друге, которого он желал обрести, но утратил вместе с Лу.