Юстейн Гордер - Мир Софии

— Вот в чем главная загадка.

— И она задевает за живое нас всех, ибо мы созданы из того же вещества. Мы — искра огромного костра, зажженного миллиарды лет назад.

— Тоже очень красиво сказано.

— Но давай не будем преувеличивать значения больших чисел. Достаточно взять в руку камень. Вселенная была бы столь же непостижимой, если бы состояла из одного-единственного булыжника размером с апельсин. И тогда стоял бы не менее проклятый вопрос: откуда взялся этот камень?

София вдруг приподнялась на автомобильном сиденье и указала вниз, в сторону залива.

— Мне ужасно хочется покататься на лодке! — воскликнула она.

— Она привязана. К тому же мы бы не сдвинули с места ни одного весла.

— Давай попробуем. Все-таки Иванов день…

— Во всяком случае, мы можем спуститься к морю.

Они вылезли из машины и побежали через сад вниз. На причале они попытались распутать трос, накрепко примотанный к железному кольцу. Но им не удалось даже приподнять его.

— Как гвоздями прибит, — заметил Альберто.

— У нас уйма времени.

— Истинный философ никогда не отчаивается. Если бы нам только… распутать его…

— На небе появилось еще больше звезд, — сказала Хильда.

— Да, сейчас самое темное время белой ночи.

— А зимой звезды так и блещут. Помнишь ночь перед твоим отъездом в Ливан, первого января?

— Тогда-то я и решил написать для тебя книгу по философии. Я заходил в большой книжный магазин в Кристиансанне, искал в библиотеках. Нигде не было ничего подходящего для юношества.

— Мы с тобой, кажется, не зарылись в глубину меха белого кролика, а сидим на самых кончиках волосинок.

— Хотел бы я знать, есть ли что живое там, в ночи световых лет…

— Лодка отвязалась!

— И правда…

— Уму непостижимо. Я перед самым твоим приездом проверяла, хорошо ли она привязана.

— Неужели?

— А помнишь, как София брала лодку Альберто и ее потом унесло на середину озера?

— Помяни мое слово, это Софииных рук дело.

— Тебе бы все шутить. А я чувствовала, что кто-то был рядом.

— Придется кому-нибудь из нас сплавать за лодкой.

— Мы поплывем вместе, папа.

Ср. со Сварогом, родоначальником богов в славянской мифологии: он известен как громовержец, отец небесного и земного огня — солнца и молнии (соответственно, и дождя), которые у древних славян также ассоциировались с плодородием. (Здесь и далее примеч. пер.)

Верховное божество в скандинавской мифологии, мудрец и бог войны.

Бог-плут, комически-демонический персонаж скандинавской мифологии.

Поприще — старинная путевая мера, около 20 верст.

Перевод А. Корсуна.

Для простоты чтения источники русских цитат здесь и далее не указываются, а имена переводчиков приводятся почти исключительно для отрывков из художественной литературы.

Следует иметь в виду, что приводимые автором (и другими скандинавскими источниками) даты жизни древнегреческих философов далеко не всегда совпадают с принятыми у нас.

Так по-норвежски называется арбуз.

Текст клятвы приводится (в незначительном сокращении) по переводу М. Л. Гаспарова в его книге: Занимательная Греция. М., 1995.

В норвежском написании фамилии — Knox — содержится явный намек на Форт-Нокс (Fort Knox), где хранится золотой запас США.

Автор допустил неточность: это слово считается производным от имени тезки греческого бога, египетского мудреца Гермеса, которому приписывалось искусство прочной закупорки сосудов.

Буквально «холм Ареса».

Такой фразой в Норвегии принято благодарить друг друга за последнюю встречу.

В Норвегии, как и в других скандинавских странах, принято обращение на «ты» практически между всеми, независимо от возраста.

На эти деньги можно купить не меньше 10-15 плиток.

Настоящее имя этого немецкого священника, медика, поэта и мыслителя — Иоханнес Шеффлер.

Здесь и далее отнесение ислама к одной из «западных» религий, по-видимому, следует считать авторской натяжкой.

Английское «Sorry!» — «Прости!».

День летнего солнцестояния (формально связанный с днем рождения Иоанна Крестителя), который обычно отмечается в ночь с 23 на 24 июня.