Эвальд Ильенков - Проблема единства бытия и мышления в античной философии

Мышление — как разум, как размышление — выделяется философией из всех остальных способностей человека как та способность, которая позволяет ему видеть вещи такими, каковы они на самом деле. Исследование «бытии» непосредственно и органически сливается с исследованием «понятий» и сливается настолько, что отделить один аспект от другого можно только путем искусственной операции. Анализ «бытия» здесь выступает непосредственно как анализ понятий, а анализ понятий непосредственно производится как анализ вещей.

Эта особенность ясно прослеживается в рассуждениях Зенона. На первый взгляд речь идет только о вне и независимо от сознания совершающемся движении. Но философский смысл проблемы — что подчеркивал уже Гегель — заключается не в том, существует ли движение как чувственно воспринимаемый факт или не существует, а в другом: «истинно» оно или «неистинно», т. е., как расшифровал эту гегелевскую мысль Ленин, в том, как выразить это движение в логике понятий.

То же обнаруживается и в учении Демокрита. Идея атомистического строения мира не могла возникнуть в качестве простой эмпирической абстракции от чувственно воспринимаемых фактов. Она родилась как продукт критически-теоретического анализа всей совокупности развитых к тому времени философских знаний. Демокрит стремился разрешить те трудности и антиномии, которые были выявлены предшествующим развитием философии, борьбой, разгоревшейся на почве философского исследования вещей. В его системе подвергаются материалистической переоценке категории, развитые ранее: бытие, небытие, единое, многое, прерывность, непрерывность, возникновение, первоначало.

Древнейшие философские учения развиваются на основе стихийного, не вызывающего никаких сомнений убеждения в том, что субъективное мышление человека и объективный внешний мир подчинены одним и тем же законам, одному и тому же логосу.

У Гераклита нет и намека на какой-либо особый, отличный от всеобщего логоса закон деятельности «души». Человек с его «душой» с самого его рождения включен в [11] огненный круговорот природы, и всеобщий логос-закон, управляющий универсумом, естественно, господствует также и над ним. Аналогично и решение Демокрита: «душа» есть частичка природы, сложенная из тех же «атомов», что и любая вещь, а потому ее деятельность, естественно, совершается по тем же самым законам, что и движение любой вещи. Разница только в степени подвижности, принципиальной разницы нет и быть не может.

По существу, то же самое значение имеет и знаменитый тезис Парменида: «Одно и то же есть мысль и то, о чем она мыслит» [2] Плотин. Enn, V.1.81. Ср.: Маковельский А. Досократики. Казань, 1915, ч. II, с. 39. . Здесь не было и не могло быть оформившегося идеализма, обретенного этим тезисом после Платона. В нем просто выражается утверждение о совпадении человеческого мышления с независимо от него существующим миром, бытием.

Вопрос об отношении мышления к бытию Парменид ставил как вопрос об отношении одной из способностей смертного существа (частички бытия) к остальному бытию. Решался же этот вопрос в смысле безоговорочного соответствия знания, постигаемого мыслящим разумом, к тому, что «есть» на самом деле. Мыслящий разум — в противоположность ощущению, «лживому зрению и гулом наполненному слуху» — по самой его природе таков, что не может заблуждаться, не может выражать то, чего нет (небытия), а выражает лишь то, что «есть» (бытие). В этом и заключается смысл тезиса «Мышление и бытие одно и то же».

Вообще для «досократиков» совершенно не характерна сама идея противоположности мысли и бытия. Мысль противопоставляется мнению, как истинное, соответствующее бытию знание знанию ложному. Категории мышления непосредственно исследуются как объективные характеристики-определения вне человека существующей действительности.

Переход от архаического периода, когда учение о мышлении непосредственно и естественно сливалось с учением о бытии, к специальному исследованию мышления имел принципиальное значение. Исторически он был связан с обострением внимания к социальным проблемам, возникшим на основе развития и кризиса античной демократии. Поворот философской мысли классического периода к исследованию субъективного мира возник в условиях острых споров и [12] разногласий по имущественным, правовым, политическим и моральным проблемам. Борьба с религией, составляющая основной пафос философского развития в архаический период, отошла на второй план в силу того, что она представляла собой идеологический рефлекс борьбы классового строя с умирающим первобытно-родовым строем. В философии эпохи расцвета и начала упадка античного полиса выражаются уже противоречия, внутренне свойственные рабовладельческой формации. Эти противоречия, выливающиеся в условиях демократической организации общественной жизни в открытые дискуссии на площадях и собраниях, и вызвали к жизни софистику, риторическую гибкость речей, как искусство, специально культивирующее способность побеждать в словесных схватках.