Иустин (Попович) - Достоевский о Европе и славянстве

Проблема Европы, по сути — проблема римокатолицизма; это вывод, к которому приходит прозорливый Достоевский, изучая Европу. Во многих своих произведениях он исследует эту проблему. Но чтобы мы смогли получить полную картину его мировоззрения по этому поводу, будем придерживаться хронологического порядка. Первый раз достаточно обширно Достоевский занимается этой проблемой в романе "Идиот" (1868 г.). Для выражения своих идей он избирает своего любимого героя — князя Мышкина.

"Католичество — все равно, что вера нехристианская, — говорит князь Мышкин. — Да, нехристианская, — это во-первых. А во-вторых, католичество римское даже хуже самого атеизма. Атеизм только проповедует нуль, а католицизм идет дальше: он искаженного Христа проповедует, им же оболганного и поруганного, Христа противоположного! Он анархиста проповедует, клянусь вам, уверяю вас! Это мое личное и давнишнее убеждение, и оно меня самого измучило… Римский католицизм верует, что без всемирной государственной власти Церковь не устоит на земле и кричит: Non possumus! По-моему, римский католицизм даже и не вера, а решительно продолжение западной Римской империи, и в нем все подчинено этой мысли, начиная с веры. Папа захватил землю, земной престол и взял меч; с тех пор все так и идет, только к мечу прибавили ложь, пронырство, обман, фанатизм, суеверие, злодейство, играли самыми святыми, правдивыми, простодушными, пламенными чувствами народа, все, все променяли за деньги, за низкую земную власть. И это не учение антихристово? Как же было не выйти от них атеизму? Атеизм от них вышел, из самого римского католичества! Атеизм, прежде всего, с них самих начался: могли ли они веровать себе сами? Он укрепился из отвращения к ним; он — порождение их лжи и бессилия духовного! Атеизм! У нас не веруют еще только сословия исключительные, корень потерявшие, а там, в Европе, уже страшные массы самого народа начинают не веровать, — прежде от тьмы и от лжи, а теперь уж от фанатизма, из ненависти к Церкви и к христианству.

— Вы очень преувеличиваете, — протянул Иван Петрович, — в тамошней Церкви тоже есть представители, достойные всякого уважения и добродетельные…

— Я никогда и не говорил об отдельных представителях Церкви. Я о римском католичестве в его сущности говорил, я о Риме говорю. Разве может Церковь совершенно исчезнуть? Я этого никогда не говорил!

— Согласен, но все это известно и даже не нужно и… принадлежит богословию…

— О, нет, о, нет! — возражает князь Мышкин. — Не одному богословию, уверяю вас, что нет! Это гораздо ближе касается нас, чем вы думаете. В этом-то вся и ошибка наша, что мы не можем еще видеть, что это дело не исключительно одно только богословское! Ведь и социализм — порождение католичества и католической сущности! Он тоже, как и брат его атеизм, вышел из отчаяния, в противоположность католичеству в смысле нравственном, чтобы заменить собою потерянную нравственную власть религии, чтобы утолить жажду духовную возжаждавшего человечества и спасти его не Христом, а тоже насилием! Это тоже свобода чрез насилие, это тоже объединение чрез меч и кровь! "Не смей веровать в Бога, не смей иметь собственности, не смей иметь личности, fraternite ou la morte, два миллиона голов! По делам их вы узнаете их — это сказано!" [489] "Идиот", т. VI, с. 583–584.

С известными дополнениями Достоевский повторяет эту идею в романе "Бесы" (1817 г.). Он пишет: "…Римский католицизм уже не есть христианство… Рим провозгласил Христа, поддавшегося на третье диаволово искушение, и, возвестив всему свету, что Христос без царства земного на земле устоять не может, католичество тем самым провозгласило антихриста и тем погубило весь западный мир" [490] "Бесы", т. VII, с.241. .

Нет ни одного политического или социального вопроса в Европе, который опосредованно или напрямую не был бы связан с вопросом римского католичества. По мнению Достоевского, римокатолицизм — самый главный вопрос в Европе. Все отрицательные, христоборческие силы европейского духа сошлись, как в фокусе, в догмате о непогрешимости папы и получили свою неизменную религиозную санкцию. В своем дневнике в 1873 г. Достоевский пишет: "Римская Церковь в том виде, в каком она состоит теперь, существовать не может. Она заявила об этом громко сама, заявив тем самым, что царство ея от мира сего и что Христос ея "без царства земного удержаться на свете не может". Идею римского светского владычества католическая Церковь вознесла выше правды и Бога; с той же целью провозгласила и непогрешимость вождя своего, и провозгласила именно тогда, когда уже в Риме стучалась и входила светская власть; совпадение замечательное и свидетельствующее о "конце концов". До самого падения Наполеона III Церковь римская могла еще надеяться на покровительство царей, которыми держалась (а именно Франциею) вот уже столько веков. Чуть только оставила ее Франция — пала и светская власть Церкви. Между тем Церковь католическая этой власти своей ни за что, никогда и никому не уступит и лучше согласится, чтоб погибло христианство совсем, чем погибнуть светскому государству Церкви. Мы знаем, что многие из мудрых мира сего встретят нашу идею с улыбкою и с покиванием главы; но мы твердо отстаиваем ее и провозглашаем еще раз, что нет теперь в Европе вопроса, который бы труднее было разрешить, как вопрос католический; и что нет и не будет отныне в будущем Европы такого политического и социального затруднения, к которому бы не примазался и с которым не соединился бы католический римский вопрос. Одним словом, для Европы нет ничего труднее, как разрешение этого вопроса в будущем, хотя 99/100 европейцев в данную минуту, может быть, и не думают даже об этом" [491] "Дневник писателя", т. IX, с. 437–438. .