Алексей Маслов - Мистерия Дао. Мир «Дао дэ цзина»

Составитель текста, стремясь соблюсти единый ритмический строй и даже рифму фраз (1–3), оставил фразу (3) нарочито «оборванной». Существуют два варианта реконструкции: «не затевает [с ним спор]» и «не вступает [с ним в поединок]».

Весь пассаж (1–4) представляется крайне архаическим, бытовавшим, возможно, на уровне поговорки, и таким образом, отрывок (5–7) является типично лаоистским комментарием к более древнему фольклорному высказыванию.

Бошу А (6–7):

Это зовётся использованием людей.

Это зовётся Небом и Пределом древности.

Бошу Б (6–7):

Это зовётся использованием людей.

Это зовётся следованием Небу и Пределу древности.

Цунь (ок. 3,2 см.) и чи (ок. 0,3 м.) — традиционные китайские меры длины.

Война, в представлении даосов, — это восстановление изначальной гармонии мира, но вестись она должна «даосским» способом — самоустранением. Противнику предоставляется главенствующее положение, что заставляет его раскрыть планы, исчерпать силы, ударить в пустоту, — одним словом, обнаружить себя как действующее начало. Умелый полководец противостоит движению покоем и поэтому побеждает с наименьшими потерями. Естественно, что принцип боя как предельно экстремальной ситуации экстраполируется и на обыденную жизнь, где, в принципе, действуют те же законы, поэтому данный параграф — далеко не обычный совет, как вести войну. Лёгкий противник отнимает силы, так как не заставляет работать сознание и не приводит к самореализации. Более того, слабый противник требует применения именно активной силы, что является нарушением закона о «следовании Дао через покой и слабость». Истинный полководец не столько тот, кто умело строит войска и ведёт наступление, но тот, кто способен сделать то, что в рамки обыденного сознания не укладывается, свершить то, что, по сути, не может являться действием (4–7). Но это — действие через силу, и здесь нужна особая осторожность, внутренний такт, дабы не нарушить войной естественный ход вещей.

Для Великого Мастера поединок — великое несчастье (8–9), ибо его мастерство имеет иную миссию в этом мире. Война, в представлениях даосских стратегов, ведётся именно в интересах народа, приводя его в гармонию с Дао.

Существует устоявшийся перевод фразы (4), который звучит следующим образом: «Это зовётся продвижением вперёд, не имея дороги», что, в сущности, не совсем верно. По-китайски, фраза звучит как «син у син», то есть представляет собой два одинаковых иероглифа «син», разделённых отрицанием «у». Поэтому приведённый здесь перевод «продвижение вне движения» ближе к оригиналу и по структуре, и по смыслу, поскольку соответствует даосской концепции наиболее эффективного «действия вне действия», «не прилагая никаких усилий». Если же принять во внимание общий «военно-стратегический» характер параграфа, то эта фраза может звучать как «продвижение вне строя» или «движение без диспозиции». Эта игра смыслов, где философско-мистическое пересекается с мирским, думается, заложена изначально для сближения сакрального и профанного.

Какие же сокровища (10) имеет в виду мудрец? Речь идёт о «трёх драгоценностях», упомянутых в § 67. Лаоцзы интересует здесь, конечно же, не столько тактические наставления в поединке, сколько удивительно точное взаимосоответствие между поведением и манерой мышления умелого воина и мудреца: в нём превалирует слабость и избегание над силой и прямым столкновением. Обычный боец смотрит на бой как на удачную возможность доказать свою силу, покрыть себя славой и, может быть, даже занять неплохую должность. Благодаря своим воинским успехам он хочет быть «хозяином». Великий воин, равно как и великий муж (напомним, что они обозначаются одним иероглифом «ши») уступчив этому миру, не нападает, но защищается — он лишь «гость» (2). В этом — проявление высшего милосердия, сожаления (12), ибо великий воин никогда не смотрит на своего противника как на возможность легко добиться успеха, но уважает саму мистерию всякой жизни и выходит на битву всегда с чувством милосердия, которое является выражением Благости — Дэ.

Ван Би (Некогда две враждующие стороны вступают во взаимоусиление (взаимодополнение)…

Перед нами — безусловно, слова проповедника: сам строй параграфа передаёт оттенок устного речения, обращения к ученикам, а может быть, и к самому себе. Парадокс Лao-цзы заключался в том, что в чистом виде его учению мало кто следовал, и в этом смысле сомнения, выраженные здесь, оказались пророческими. Его мысль, вероятно, оказалась слишком сложной, а может, и ослепляюще простой; и основной массе тех, кто называл себя даосами, было невозможно понять её. Поэтому, хотя практически во всех даосских школах «Дао дэ цзин» высоко ценился и повсеместно цитировался, даосизм как таковой приобрёл направление либо социально-политической доктрины управления государством, либо оккультно-мистического учения достижения бессмертия. Многие последователи даосизма, выходившие из среды простого народа, были слишком сиры, убоги духом и знанием (6), чтобы осознать мысль о слиянии с Дао исключительно путём трансформаций духа и принятия действительности как символического отражения всепорождающей пустоты. Лао-цзы намекает, что при этом нужны и определённые врождённые способности. Его слова, хотя сам мудрец и понимает их относительность (§ 56, 1), подразумевают под собой врата к метафизической глубине мира: ведь они «имеют предка», равно как и все поступки имеют за собой некое определяющее, господствующее начало, т. е. Дао.