Юрген Хабермас: Между натурализмом и религией

См.: Held D., McGrew A., Goldblatt D., Perraton J. Global Transformations. Cambridge, 1999.

Конфликт цивилизаций (англ.).

См.: Habermas (2004). S. 182–193.

Ибо два этих элемента были поначалу неразличимы в классическом понятии гражданского общества (Zivilgesellschaft) или «буржуазного общества» («bùrgerlichen Gesellschaft»). См. предисловие к новому изданию: Habermas J. Strukturwandel der Offentlichkeit. Frankfurt/M., 1990. S. 45 ff.

См. изданный Шт. Ляйбфридом и М. Цюрном [St. Leibfried und M. Zùrn] тематический номер о трансформации государства: European Review 13, Supplement I (May 2005), а также богато иллюстрированное, наглядное перечисление задач государства во введении редактора — «A New Perspective on the State», 2: «The state regulates the labour market, steers the economy, fights crime and provides some form of education; it regulates traffic, provides a framework for democracy, owns business, enters wars and makes peace treatises, creates a reliable legal structure, supports social welfare, builds streets, provides water, imposes military service, maintains the pension system, collects taxes and deploys some 40% of the gross national product, represents national interests and generally regulates daily life down to the smallest details». [«Государство регулирует рынок труда, управляет экономикой, борется с преступностью и обеспечивает разные формы образования; оно регулирует товарооборот, обеспечивает рамки для демократии, владеет бизнесом, объявляет войны и заключает мирные договоры, создает надежную правовую структуру, поддерживает общественное благосостояние, строит дороги, занимается водоснабжением, призывает в армию, поддерживает пенсионную систему, собирает налоги и присваивает до 40% валового внутреннего продукта, представляет национальные интересы и, как правило, регулирует повседневную жизнь до мельчайших подробностей» (англ.).]

См.: Offe С. Wessen Wohl ist das Gemeinwohl? // Wingert/Gunther (2001). S. 419–488.

Hofmann H. Verfassungsrechtliche Annaherung an den Begriff des Gemeinwohls // Miinkler H., Fischer K. (Hg.). Gemeinwohl und Gemeinsinn im Recht. Berlin, 2002. S. 25–42.

См.: Grimm D. Die Zukunft der Verfassung. Frankfurt/M., 1991. S. 372–396: Ders. Bedingungen demokratischer Rechtssetzung// Wingert/Gunther (2001). S. 489–506 (здесь S. 500 il).

См.: Held D., McGrew A. (eds.). The Global Transformation Reader. Cambridge, 2000.

Zurn M. Global Governance and Legitimacy Problems // Government and Opposition. 39. 2 (2004). P. 260–287 (здесь P. 273 etc.). [«Итак, процессы принятия решения в национальных государствах утрачивают свою укорененность. Они заменяются организациями и акторами, которые по большей части являются так или иначе ответственными перед их национальными правительствами, но в то же время гораздо более отдаленными и недоступными для обращений по поводу соответствующих обязательных постановлений, осуществляемых в пределах наций. Если принять во внимание масштабы вмешательства этих новых международных институтов в дела национальных обществ, то понятие „делегированной и поэтому контролируемой“ власти в основном смысле и в смысле агента не выдерживает критики» (англ.).]

Глобального управления (англ.).

См.: Peters A. Wie funktioniert das Volkerrecht? // Basler Juristische Mitteilungen. Februar 2004. S. 24; ZanglB. Is There an Emerging International Rule of Law? // European Review. 13 Supplement I (May 2005). P. 73–95.

См.: Kelsen H. Sovereignty // Paulson St., Litschewski-Paulson B. (eds.). Normativity and Norms. Oxford, 1998. P. 525–536.

Tomuschat С. International Law: Ensuring the Survival of Mankind on the Eve of a New Century. General Course on Public International Law // Receuil des cours. 281 (1999). The Hague, 2001. P. 163 etc.: «Today, the international legal order cannot be understood anymore as being based exclusively on State sovereignty. […] Protection is afforded by the international community to certain basic values even without or against the will of individual States. All of these values are derived from the notion that States are no more than instruments whose inherent function is to serve the interests of their citizens as legally expressed in human rights […]. Over the last decades, a crawling process has taken place through which human rights have steadily increased their weight, gaining momentum in comparison with State sovereignty as a somewhat formal principle». [«Сегодня международный правопорядок больше невозможно понимать как нечто основанное исключительно на государственном суверенитете. […] Международное сообщество обеспечивает протекцию известным основополагающим ценностям даже без участия воли или против воли индивидуальных государств. Все эти ценности — производные от понятия о том, что государства не более чем инструменты, неотъемлемой функцией которых является служить интересам их граждан, юридически выраженным в правах человека […]. За последние десятилетия начался ползучий процесс, в котором права человека неуклонно повышали свой вес, и им придавалось больше важности, нежели государственному суверенитету как более или менее формальному принципу» (англ.).] Об этом см.: Bogdandy A. von. Constitutionalism in International Law: Comment on a Proposal from Germany (выходит в «Harvard International Law Review»).